ВОСКРЕШЕНИЕ
Опасно представлять инциденты простым упоминанием; это вредит делу, я знаю, но я верю в свое дело настолько искренне, что не боюсь его повредить. По поводу того, что я сделал в «Мизери Харбор», мой дух никогда не успокаивается. Но и не боится. Это состояние души нашло свое выражение в любопытном сне, который я пережил не так давно: Я шел по улицам Осло по дороге в Виппетанген. Люди поворачивали головы, чтобы посмотреть на меня, но это не вызывало у меня особого беспокойства. «Ну и пусть, — подумал я про себя, — ведь мой внешний вид сегодня действительно странный». И я опустил взгляд на себя. На ногах у меня была пара поношенных и совершенно грязных гимнастических туфель, а брюки, поддерживаемые лямками, были в таком же неприглядном состоянии. Кроме вышеупомянутых вещей на мне была только заплесневелая рубашка, воротник и манжеты которой были оторваны.
Пока я продолжал идти по улице, никто не оборачивался и не шел за мной; люди просто замирали на месте и смотрели на меня. Незнакомые друг с другом люди обменивались несколькими замечаниями, глядя на меня. Один констебль, похоже, хотел задать мне вопрос и нерешительно проследовал за мной некоторое время, прежде чем отказаться от этой идеи.
Но внизу на набережной я встретил несколько человек, которые часто видели меня раньше. Они побледнели при виде меня и замерли, разинув рты. И после того, как я прошел мимо них, они стали медленно следовать за мной. Они не говорили друг с другом ни слова. Когда кто-нибудь пытался сделать замечание, остальные сразу же смущались. Дойдя до корабля, я собрал толпу последователей числом около пятидесяти или более человек, но все они делали вид, что поглощены чем-то другим, каждый раз, когда я поворачивал голову, чтобы посмотреть на них. Когда я поднялся на борт, помощник пристально посмотрел на меня; он уставился и медленно поднял руку к глазам. Он пошел прочь, но резко повернулся, чтобы в последний раз внимательно посмотреть на меня, прежде чем исчезнуть.
Весь корабль гудел от голосов, которые бормотали и шептались, но ни одна душа не приблизилась ко мне, где я сидел. На набережной было много людей, но ни один из них не поднялся на борт.
Затем вся команда, как один человек, протиснулась вперед к носовой палубе, где я сидел; неподалеку они остановились в тесном бормочущем строю. Казалось, они по-прежнему старались скрыть, что все они обсуждают именно меня. Но в конце концов один человек вышел из гипнотического состояния и обратился ко мне: «Скажи, как тебя зовут?»
Я посмотрел на мужчину, так как это обращение показалось мне странным.
«Куда вы направляетесь?» — снова позвал мужчина.
«Я направляюсь в Хвальстад».
При этом все узнали мой голос, и по толпе, сгрудившейся рядом на набережной, пробежало волнение.
Я поднес руку к горлу и ощутил рубец, оставленный там петлей. Как долго это длилось, казалось, что прошло несколько недель с момента моего повешения! И вдруг я презрительно рассмеялся над всеми этими людьми; я подмигивал им и пел под нос:
Казалось, они были недовольны моей песней, скорее чувствуя. что у меня есть повод для праздника.
Больше ничего не осталось от моего прежнего охотничьего состояния души — того времени в моей жизни, когда все двери были открыты, даже двери в самые глубокие подвалы моей души, где черти безумно входили и выходили, как охваченные паникой постояльцы по коридорам пылающего отеля — мертвые ушедшие дни бросались на меня с бледными кричащими лицами. Но теперь мне часто приходится задумываться о том, действительно ли в том эпизоде было что-то совершенно абсурдное, ведь когда больше не на кого кричать, можно кричать на своих дьяволов и стать с ними закадычными друзьями…
ИТОГОВЫЙ ОТЧЕТ
Когда человек приходит в движение, он никогда не знает, куда он может прийти. Я никогда всерьез не верил, что своими монологами смогу достичь желаемого места. Тем не менее, я это сделал. Если бы я попытался сейчас свести баланс и закрыть свои книги для вас, это оказалось бы трудной задачей, и мне, вероятно, пришлось бы начинать все сначала.
Но я оставил позади то, что мучило меня, причиняло мне страшные раны и гнало меня с места на место, как разбойника.
СЧАСТЛИВЫЙ ЧЕЛОВЕК
Мы приближаемся к концу моей сказки — я завершу ее самыми счастливыми воспоминаниями — я начал с одной Сказочной страны, а завершу другой.