– Камимура! Это ты?!
– Да, сэмпай!
Девушка торопливо склонилась в поклоне. Внезапно ребёнок Накахимуры что-то пролепетал, Джун ласково ответила на совершенно незнакомом певучем языке, малышка затихла. Мама вытащила что-то из кармана, развернула, и девчушка зачмокала длинной конфетой. Михико поёжилась – Накахимура рассматривала её слишком уж… Оценивающе. Потом вдруг хлопнула в ладоши, улыбнулась:
– Ну что, Михико, кажется, тебе повезло… Саша сказал, что привёз мою соотечественницу, и попросил меня объяснить тебе ситуацию и успокоить. Заодно ознакомить с нашими порядками… Но я никак не думала, что его выбором станешь ты…
– Я? Выбором?!
Девушка начала бледнеть, подозревая самое худшее, и оно подтвердилось после новой улыбки Джун:
– Как тебя зовут?
– Михико Камимура, сэмпай.
– Неправильно. Взгляни на свою левую руку.
Только сейчас девушка заметила массивное широкое кольцо жёлтого металла на своём пальце, а Джун продолжила:
– Зная тебя, могу сразу сказать, что у тебя мало чего имеется за душой. Ты ещё в основном составе?
Михико помрачнела.
– Сегодня уволили. И…
Замолчала, не желая развивать тему.
– У тебя вроде была квартира?
– Апато в две циновки.
– Не густо. Тут одна кровать больше.
Младшая из японок залилась густой краской, потом тронула кольцо. Оно сидело, как на неё сделанное. И тут сэмпай окончательно её убила:
– Это знак замужества. Тебя теперь зовут Михико Медведева, дорогая.
– Я? Медведева? Замужем?!
В ответ последовал довольный кивок.
– Да. И, думаю, пора тебе познакомиться со своим мужем…
Она обернулась к стене и позвала:
– Заходи, Саша. Пора тебе оценить «сокровище», которое ты притащил на борт корабля…
Эпилог.
…В зале управления разгонным модулем корабля десятки глаз следили за последними цифрами отсчёта. Зелёные цифры сменялись с неуловимой глазу частотой, отсчитывая даже десятые и сотые доли секунды. Естественно, что и реакция у людей была меньше, чем у автоматики, но дань традиции, как говорится. Егор Иванцов, выбранный командиром корабля, на котором бывшие земляне, так же бывшие граждане Содружества, готовились навсегда покинуть пределы обжитого пространства, чтобы основать колонию за миллион световых лет от прежнего места жительства. Вау! Алые цифры на табло вспыхнули ярким пламенем, знаменуя уже прошедший в момент смены цвета табло старт гигантского цилиндра. Огромные двигатели испустили из исполинских дюз колоссальные столбы пламени, зазвенели гравикомпенсаторы, снимая тяжесть ускорения, накопители, из которых фактически и состоял основной цилиндр, на котором крепились жилые модули, начали отдавать так долго набираемую и хранимую ими энергию в основной модуль установки прокола пространства, чтобы выйти на гравитационную струну, связывающую Солнечную систему и ту, куда хотели прибыть колонисты. Егор и команда установки напряжённо следили за быстро увеличивающими показателями набора скорости. Хотя Звонарёв и говорил, что для его гигантского корабля прыжок возможен и без разгона, но то ли не захотел, а скорее всего, посчитал опасным оставлять всё знание использования струнного перехода. Поэтому осуществлять его приходилось по старинке – вначале разгон, потом открытие гиперпространственного окна, и уже в момент его переход на струну. Иванцов был напряжён так, что, казалось, вокруг него звенел воздух.
– Пятьдесят процентов скорости разгона!
Корабль уже миновал орбиту Плутона. Спустя несколько минут послышался очередной доклад оператора:
– Восемьдесят процентов.
Через куда меньший срок:
– Девяносто!