— Все же добро не всегда приносит зло, — многозначительно заметил Ларон, когда они вчетвером устраивались на соломе в сарае.
— Да, но чаще все же ты получаешь в ответ зло, так что лучше не рисковать, — отозвался Ворон, укладываясь в углу. — Ты уже отдал золотой кузнецу?
— Конечно.
— Ну и дурак.
— Судя по вашему с Агнет общению, это обычный твой ответ.
— Иронизируй, — разрешил Ворон.
Не желая больше обсуждать произошедшее — хватало многозначительного взгляда Ларона, — наемник отвернулся к стене, закутавшись в новый плащ. За золотой кузнец расстарался: теперь у них у каждого был походной мешок, моток веревки, огниво, простой нож, еды на несколько дней и небольшой котелок — один на всех. Четверка планировала выйти с рассветом, и Ворон даже не разделся — он по-прежнему не доверял местным.
Барст лег рядом и уже спустя пару минут захрапел. Агнет долго ворочалась, но все же уснула, тоже закутавшись в плащ. Видимо, мерзла, потому что вскорости Ларон накрыл ее своим плащом. Вот заботливый. Светлые эльфы — этим все сказано!
Ворон мысленно посетовал на свою невезучесть и приказал себе проснуться за полчаса до рассвета. Однако инстинкты зверя подняли его намного раньше. Над деревней еще светила неполная луна, чей толстый серп прекрасно был виден в щель крыши сарая, когда Ворон резко вынырнул из мягких объятий сна и замер. Даже перестал дышать. В сарае никого не было, однако за тонкими дощечками явно что-то происходило. Ворон беззвучно перекатился ближе к Барсту и толкнул его. Орк тоже был воином и, мгновенно проснувшись, не стал шуметь, лишь глянул на приятеля. Ворон знаком показал, что у них проблемы. Барст молча кивнул и поднялся почти бесшумно — достижение для орка. Ворон меж тем, ступая так, словно он был бесплотным духом, добрался до магички с эльфом. Ларон проснулся мгновенно, да и Агнет не стала создавать проблемы. Словно Ворону силой мысли удалось донести до нее важность соблюдения тишины. А может, помогло то, что он закрыл ей рот ладонью. В любом случае они не выдали себя. А вот те, кто бродил вокруг сарая — да.
— Огонь, — прошептал Ларон, как эльф, первый услышавший треск пламени.
Ворон одними губами прошептал ему:
— Прикрой девочку, — а затем кивнул Барсту на стену сарая. Орк понятливо ухмыльнулся и одним ударом плеча снес тонкие дощечки.
Оборотень мгновенно обернулся вороном, вылетел из сарая, делая круг над людьми с факелами, и приземлился за спиной одного из них. Вернув себе человеческий облик, он без размаха огрел селянина по затылку. Тот рухнул, как подкошенный. Ворон не медлил, метнувшись к следующему горе-защитнику деревни. Он даже не стал доставать меч — с этими простофилями он мог разделаться голыми руками, благо убивать их было не нужно. Барст тоже не медлил, и хоть его чуть не сожгли перепуганные мужики, легко справился со своей половиной "противников" — раскидал их, как тряпичных кукол. За несколько минут пара наемников обезоружила дюжину поджигателей. Теперь они валялись на земле: кто-то тихо стонал, прижимая к себе переломанные конечности, а кто-то усиленно притворялся мертвым — хотя Ворон слышал, как громко дышат все люди.
Оборотень подошел к кузнецупытающемуся подняться на ноги, и одним метким пинком отправил его обратно. А потом присел на корточки, приблизив свое лицо к нему. Ворон догадывался, как жутко сейчас выглядит: бледный, с белыми, как у покойника, волосами и красными глазами, освещаемыми всполохами пламени факелов. Ужас. Тем лучше.
Судя по вытаращенным от страха глазам кузнеца и неприятному запаху, исходившему от него, человек оценил "демонический" образ Ворона.
— Я действительно всего лишь оборотень, — оскалился наемник. — Не демон. Но убиваю ничуть не хуже тварей Глубин. И если не хочешь в следующий раз, чтобы твою семью разорвали на куски, будь приветливее.
Ворон поднялся и кивнул Барсту. Не говоря ни слова, они направились к лесу. Ларон с Агнет увязались следом.
— Надеюсь, мне ничего не нужно говорить, — спустя полчаса молчаливого похода по ночному лесу обронил Ворон.
— Что ты желаешь услышать? — спокойно поинтересовался Ларон. — Извинения? Мне жаль, что все так получилось, но случись нам вновь оказаться в подобной ситуации, я бы вновь выступил против насилия.
— Если ты не заметил, я собирался всего лишь хорошенько припугнуть их. Кулаки мы с Барстом пустили в ход только после того, как нас чуть живьем не сожгли.