В этот момент Барст многозначительно глянул на Ворона и почесал свою зеленую лысину. Оборотень ухмыльнулся. Нет, надо было все-таки бросить девицу и эльфа еще у стен города. Налегке им с Барстом было бы куда легче. Но ладно, осталось совсем немного.
Ночь началась спокойно. Агнет дулась, Ларон был необычайно задумчив (как бы в дерево не врезался, когда пойдет в кусты), и единственным, кто нарушил тишину заката, был Барст, вспоминающий жареного кабана. Сон медленно впустил их в свои объятия. Они по-прежнему ночью по очереди дежурили — мало ли что. Леса Ленаты уже доказали свою опасность. Первым участь страдать от бессонницы выпала Агнет. Ворон так-то был против ее участия в ночных дежурствах: у нее нет ни острого слуха, как у Ларона, ни ночного зрения, как у оборотня, ни силы, как у Барста. Что она может сделать? Она ни опасность заранее не увидит, ни отпор дать нормальный не сможет. Но Ларон вступился за девушку, а его — в виде исключения — поддержал Барст, которому банально не хотелось дежурить треть ночи вместо четверти. Вот так Агнет стала полноправным членом их отряда, со всеми вытекающими последствиями — Ворон не спал все время ее дежурства и бдел вместе с нею. Очень уж не хотелось получить стрелу в шею или быть загрызенным ликанами. Но сегодня, как и в предыдущие ночи, ничего не произошло, и скоро Агнет легла спать, разбудив Барста. Ворон тоже успокоился, поворочался — чисто для разнообразия, ему было удобно спать везде — и уснул. Снилось ему странное: словно он опять в приюте, маленький, пытается залезть на растущий во дворе каштан. Вокруг смеются старшие, но он упорно лезет вперед. И вдруг позади него раздался женский голос:
— Молодец!
Незнакомка одобрительно рассмеялась, словно гордилась его упорством, а потом — не успел Ворон обернуться — всё исчезло. Он резко проснулся и понял, что надо было ему дежурить не только за Агнет, но и за Ларона. Эльф сидел прямо, словно копье проглотил, а ему в лицо уперся арбалет. Как мило. Ворон быстро посчитал всех ночных гостей, которых видел — четверо. Слух подсказывал, что еще трое-пятеро топчутся позади. Все же Ворон очень не вовремя заснул так крепко.
Интереснее всего была даже не сама ситуация, а то, что Агнет, лежащая напротив Ворона, лицом к нему, тоже не спала. Их взгляды встретились. Бесшумно и незаметно он провел пальцем по горлу, надеясь, что она поймет намек на эшафот и день их знакомства. Наивно, конечно, это не Барст, который привык жить наемничьей жизнью и соображал побыстрее любого эльфа. Что уж говорить о человеческой девчонке. Но она поняла, он сразу увидел это — по выражению ее глаз, которые вдруг утратили юношескую наивность. Сейчас на Ворона смотрели два холодных бледно-голубых озера, готовые безжалостно карать всех вокруг.
Он дал ей знак, что пора, когда разбойники приблизились к "спящим", чтобы связать их, и тогда всех присутствующих сбило с ног воздушной волной. От шума падающих тел и ломающихся костей — тонкого слоя опавших листьев было мало для мягкого приземления — храпящий Барст наконец-то проснулся. Ни он, ни Ворон не медлили, мгновенно вскочив на ноги и достав оружие. В деревне Барсту дали неплохой топор взамен сломанной алебарды, а у Ворона теперь помимо меча имелась пара метательных ножей, которые нашли свою цель в горле у поднимающихся бандитов. Ларон только и успел прикрыть собой Агнет, когда два наемника уже перебили половину ночных разбойников. С лесными головорезами Ворон нежничать не собирался — это не перепуганные селяне. Он вообще презирал подобный сброд, который наживался на чужом труде. Сам наемник пусть и выполнял не самые благородные поручения, но хотя бы честно зарабатывал за их исполнение золото. А такие разбойнички только и знали, что толпой нападать на безоружных и слабых. Ворон бы не удивился, если бы узнал, что банда грабит и села людей — таким тварям уже все равно кого. Вот и Ворон был к ним безжалостен, окрасив желтые листья в алый. Что могли они, восемь лесных бандитов, которые еще год назад пахали поле, противопоставить двум профессиональным наемникам, которые всю жизнь свою сражались и убивали? Ничего. И совсем скоро над лесом вновь воцарилась тишина.
— Ну и как так? — повернулся Ворон к Ларону. Тот выглядел смущенным и виноватым. Прямо девица. Или светлый эльф.
— Я действительно его не услышал. Не знаю, как так.
— Арбалетчика? — уточнил Ворон.
— Да.
Наемник прошелся между телами и присел возле любителя тыкать арбалетом в лицо. Обычный человек, только кожа чуть отдает зеленым да зрачки формой похожи на ромб.