Погода не улучшилась ни на следующий день, ни через еще день. Под стать было и настроение участников маленького отряда. Агнет замкнулась, почти не опускаясь до пустой болтовни, а если и отвечала, то с таким высокомерным видом, что Ворону хотелось ласково и нежно придушить ее. Даже Барст, редко терявший хорошее расположение, помрачнел и стал реже ржать над всем подряд. Про Ворона и говорит нечего. Один лишь Ларон радовался непонятно чему. Приглядывая за ним, Ворон с удивлением отметил, что эльф действительно привязался к девочке. Даже, как казалось, чересчур. Он рассказывал ей на ночь сказки, самолично кормил, умывал и даже заплетал волосы. А днем он нес ее на руках и постоянно разговаривал. То птичка пролетела, то облачко, вон, похоже на мишку, то, смотри, шишечки лежат. В общем, Ворон, который с детьми дело имел только, когда сам был мелким сопляком, с удивлением поглядывал на Ларона, взрослого мужчину и мудрого эльфа. На вечер четвертого дня, как они ушли из деревни, он не выдержал и поделился своими опасениями со спутниками — когда Ларонэль отошел к ручью с девочкой. Стоило ему высказаться, как он тут же пожалел об этом. Агнет высокомерно скривилась и презрительно заявила:
— Ларон любит детей. Не все мужчины такие черствые сухари, как ты.
Ворон шумно вдохнул холодный воздух.
— Думай, что говоришь, девочка.
— Думай, что отвечаешь, мальчик, — парировала она и добавила куда серьезнее: — И отстань от Ларона.
Они встретились взглядами над затухающим от сильного ветра костром. Несколько мгновений Ворон смотрел в бледно-голубые, как весеннее небо, глаза Агнет. Сейчас она казалась ему куда взрослее, чем выглядела обычно.
— Хорошо, — кивнул он и усмехнулся, разрушив этот краткий миг понимания: — Какую бы гадость тебе сказать?
Она удивленно приподняла светлые брови.
— Растерялся? Так спроси совета у Барста.
— Не, я гадости не умею, — признался орк, от которого укрылся смысл большей части беседы. — А вот Белый — мастер, у него поэтому друзей нет.
Ворон кисло улыбнулся, поддерживая шутку, которая была банальной бестактностью, присущей Барсту, и бросая взгляд на Агнет. Он ожидал, что девушка воспользуется поводом для очередной насмешки, но ошибся. Агнет поджала губы, не позволив себе даже намека на улыбку, а глаза ее блестнули непонятным чувством. Ворон был благодарен ей за эту неожиданную тактичность. А в следующий момент к костру вернулся Ларон, пламя почти погасло, и Агнет пришла на помощь их умирающему на тлеющих углях ужину.
— А сразу нельзя было наколдовать над нами купол?
— Это забирает много сил, — с раздражением ответила Агнет. — А я и так устаю. В отличие от некоторых, я не обладаю выносливостью, позволяющей мне бегать по лесу круглыми сутками, а в перерывах совокупляться со всеми представительницами женского лорда.
— Ты еще рогатого лорда припомни, — осклабился Ворон.
— Давайте не при ребенке, — строго одернул спорщиков Ларон и заботливо подул на горячую ложку похлебки. Девочка по-прежнему не спешила разговаривать, но ее взгляд явно говорил о том, что своего эльфа она полюбила всем сердечком.
Глава 7. Все проблемы из-за женщин…
Тьма окружила его, и это было не иносказательно — Ворон действительно ничего не видел. Словно на его глаза легла черная повязка. Он резко сел, хватаясь за свой меч, но ничего не произошло. Он не слышал никаких посторонних звуков в лесу — а он находился именно в лесу, — но продолжал оставаться слепым. Он судорожно провел по лицу, и так зная, что его ничего не застилает. Его окружал сплошной мрак, и если бы не шелест голых веток, сгибающихся под напором ветра, он бы и вовсе подумал, что находится где-то в другом мире. В какой-то воронке кошмаров. Но нет, все чувства, кроме зрения, упорно продолжали твердить Ворону, что он находится все в том же лесу Ленаты, что и перед сном. Может, он спит? Но ощущение реальности происходящего было настолько ярким, что он с ходу отверг это предположение. Нет, он точно не спал: он чувствовал каждый свой вздох, каждый удар сердца и каждую сухую веточку под ладонью. Но что тогда творится с лесом? Или это он ослеп?
Последнее предположение, признаться, напугало Ворона, и он принялся шарить руками рядом с собой. Они расположились у магического костра Агнет, кружком. Все они должны быть здесь, его спутники. Но руки не чувствовали ничего, кроме холодной земли, камней и веток. Рискнув, Ворон тихо позвал: