Склочная Клавдия оказалась великолепной ткачихой и швеей, а вот, как человек — иногда так и хотелось ей язык на узел завязать за то, что сплетни разносит. Пока ткала покрывало сочинила историю о покинутой внебрачной дочери какого-то богатея, которая пропала и теперь скрывается в Гринасках. Естественно, на роль печально известной пропажи тут же определили Лиину.
Были здесь и многие другие интересные люди, да только, чтоб рассказать обо всех и книги не хватит. Выделяла среди всех Лиина милую полненькую Милку, взяв ее себе в подруги. Милка — дочь главы селенья, трещала без умолку. У многих от ее болтовни начинала болеть голова. Да только не у Лиины. Мила, наоборот, снимала с нее обязанность выдумывать ответы, врать или спорить. Свободная фантазия подруги любезно вырисовывала любые картины, так что новенькой в этой деревне не приходилось и рта раскрывать, чтобы объяснять, откуда она пришла и зачем.
День за днем Лиина вновь стала привыкать к жизни среди людей, за постоянными заботами — позабыла о тоске и грусти. Всех парней, которые только лишь пытались проявить к ней внимание, учтиво, а порой и очень резко, отсылала заниматься своими делами и искать счастья у других девиц.
Глава 3
Ветер колыхал колосья, делая поле похожим на золотое море. Только волны этого были куда нежнее и мелодичнее, да и безопаснее. Лиина на пару мгновений залюбовалась им, а потом вновь согнула спину и крепко взялась за собранный пучок, подрезала его серпом. Перешла к следующему, и так постепенно передвигалась к краю. Устав уже через десять или двадцать пучков, Лиина выровнялась, утерла пот со лба, выпрямила затекшую спину. Когда ей приходилось вот так горбатиться в поле? Даже в молодости, она подобным не занималась, ведь у нее были совсем другие занятия. Впрочем, сейчас уж лучше находиться среди людей, которые не обидят; помогать им, чем тосковать и мучиться в пустоши.
Милка рядом тоже решила устроить передышку. Улыбнулась, подмигнула подруге, но внезапно спала с лица, испугавшись чего-то за Лиининой спиной.
— Ой! Матушки мои! — пискнула она, указывая куда-то в сторону дебрей.
Лиина, прежде чем тоже испугаться, поддавшись на провокации подруги, обратила взгляд туда и совсем не удивилась, заметив среди деревьев мужчину в черном наряде. Со стороны он, конечно, походил на мрачного демона, а то и на саму смерть, пришедшую за жнецами: весь в черном, на голове серебряная корона с загнутыми внутрь зубцами, сам бледный, глаза темные.
— Не кричи, глупая. — Усмехнулась Лиина, незаметно кивнув своему тихому надсмотрщику. — Этот бед не причинит, так — напугает и уйдет восвояси.
— Выглядит, как… как… как демон! Али призрак? Это он оттуда пришел? Жертву ищет? — указала пальчиком под ноги Милка, намекая на «свояси» загадочного существа.
— Да что ты за глупости говоришь! — расхохоталась Лиина. — Оттуда он. Оттуда!
И указала пальцем в небеса. Уж ей-то точно было известно откуда пожаловал странный мужчина.
Лиина развернула Милку лицом к нему.
— Ну, посмотри на него, копыт ведь нету, рогов тоже. Да и лицо у него красивое. — Убеждала подругу не бояться Лиина, сама же подумала, что случится, если и другие работники обратят внимание на человека в черном у каймы поля.
— Да. Хорош для призрака! — решила Милка в итоге.
— Ага… Только ты это… Никому о нем ни слова. Призраки — они тишину и секретность любят. Так что не проболтайся. А полюбоваться им еще успеешь. Давай, работай! — подтолкнула Лиина подружку. Милка уже разулыбалась, глазея на владаря. Того же такой интерес явно смутил и он слегка отшатнулся поглубже в тень.
По окончании работы, Лиине пришлось провести с ним тайную беседу немногим позже, когда за ней уже никто не следил:
— Ты б хоть корону снимал, что ли! А то тебя люди за царя демонов примут! Вон подруга уже причислила тебя сначала к бесам, потом к духам…
— Ты не решила вернуться? — хмурый, как всегда, он интересовался лишь одним — вернуть свою пленницу домой.
— Глуп ты, владарь! — упрекнула его Лиина. — Впрочем, как все мужчины. Так быстро дети на свет не появляются. Хотя… Ты ведь их душами ведаешь, разве не тебе ли знать, как все происходит?
Он лишь сверлил ее темными очами, пока она подшучивала над ним. Откуда ж хозяину Ирия было ведомо, какой то долгий процесс — явление новой жизни в муках и страданиях на грешной земле. Его дело заключалось в простом: собрать души, принести в Ирий, передать матушке Пелагее, а потом, в зависимости от пожелания душ, распределять: кого на землю, в семью, кого — в Ирие оставить, дав крылья.