Измайлов откинулся в кресле, медленно выдохнул сквозь зубы.
— Значит, не сгорело. Они всё ещё в игре. И ждут. Похоже, до конца они не поняли, что лодка… не вернётся.
Я кивнул.
— И ещё: это перехват с плавающего буя. Координаты передачи в районе 250 километров к северо-западу от предполагаемого района субмарины. Возможно, вторая лодка. Или дежурный ретранслятор.
— Скажи своему «Другу», пусть увеличивает охват. А его «Помощник» прочешет зону как следует.
— Уже дал команду, — сказал я.
Измайлов тихо выругался, потом посмотрел в сторону окна.
На Кубе, понедельник как и в Союзе справедливо считается тяжелым днем, к тому же сопровождаемый влажным воздуха и запахом сигар. В кабинете генерала все было по прежнему: натужно гудел кондиционер, на стене та же карта мира, с десятком аккуратно вколотых булавок по карибскому бассейну, и маленьким флажком СССР в районе Гаваны. На столе, пепельница в виде армейской каски, пара телефонов, пачка папок и чашка с логотипом «Тропикана».
Генерал сидел, полузакрыв глаза, раскуривая короткую сигару и перелистывая чей-то рапорт. Увидев меня, он без особого удивления сказал:
— Заходи, Костя. Только не говори, что опять с ожогами или солнечными фантомами.
— Нет, на этот раз не по медчасти, — я вошёл и прикрыл за собой дверь. — Хочу посоветоваться с вами по поводу машины. Я вчера виделся с Орландо и его дедом…
Он приподнял бровь и сделал жест: «Дальше».
— Старик, дон Рамиро, хранит у себя во дворе под навесом «Dual Ghia» пятьдесят седьмого года. Почти в живом состоянии, с оригинальным V8, немного потрёпан, но говорит что сердце бьется.
Генерал медленно отложил сигару и уселся поудобнее.
— Dual Ghia? Подожди… это тот самый — обтекаемый кузов, обилие хрома и мотор от «Крайслера»? Сколько таких на Кубе? Один? Два?
— Возможно, один. И тот под навесом, и почти заброшен. Дед просит не денег, а продолжения жизни для этой машины. Я хотел бы забрать, восстановить… по возможности использовать как транспорт. В том числе — служебный.
— Ты предлагаешь ездить на ней на службу?
— Почему бы и нет, если убрать задние плавники, переделать капот и под ним будет порядок? Для Кубы — самое то. Покрашу в неброский цвет и буду выделятся в потоке гораздо меньше, чем сейчас на «Победе».
— У тебя есть запчасти?
— Пока нет. Но «Друг» уже составил список. «Помощник» начал расчёты, где и как можно легально — или почти легально — получить нужное.
Генерал кивнул, нахмурившись.
— Какие риски по деду?
— Лояльность высокая. Орландо доверяет, дед — старый, гордый. Для него машина — душа. Он согласен передать, если я восстановлю и не оскверню. Деньги на первом плане не стоят.
— Он может переоформить как подарок?
— Думаю да. У меня уже готов план, могу дать для ознакомления.
Измайлов поднёс к губам сигару, не закурил, просто задумчиво покатал между пальцами.
— Знаешь, Костя… я не люблю, когда мои подчинённые носятся по острову в подозрительных американских телегах. Но ты, не совсем подчинённый. И, как ни странно, я тебе верю.
Он встал, прошёлся к окну, взглянул на крышу соседнего корпуса, где лениво шевелился кубинский флаг.
— Делай. Только не шумно.
— Есть, — кивнул я. — Уже начата оценка состояния мотора, кузова и возможной замены приборки. Всё будет в рамках приличий.
— И только попробуй поставить туда цветомузыку с лампочками. Эта машина должна остаться машиной, а не новогодней ёлкой.
Я рассмеялся.
— Слово инженера.
— Свободен, — махнул он рукой, но добавил уже с усмешкой: — И, Костя… если будешь её заводить — позови. Хочу услышать, звук мотора.
Глава 12
Солнце уже не жарило, но и не жалело. Воздух пах морской солью, свежестью свежесрезанной травы и чем-то ещё — возможно, древесиной или краской. Из окна служебной «Победы», катящей по внутренней дороге центра, была видна группа солдат в белых майках, пыль, поднятая ногами, отблеск солнечного света на металлическом инструменте.
Когда машина уже свернула непосредственно к медсанчасти, я сразу увидел, что проект «Веранда-1» — это не шутка и не абстрактный инженерный термин. Это был настоящий, живой проект, и он уже входил в стадию воплощения.
Вокруг помещения медсанчасти была возведена свежая конструкция: деревянные рейки, обработанные масляной каким-то составом, создавали мощный каркас который сильно напоминал шуховскую башню в Москве. Основание с приблизительно метровым промежутком на углах медсанчасти накрывало наш домик, и над крышей уходило вверх на полтора-два десятка метров.