— Нас всех это касается, — спокойно ответил генерал. — Но кое-что не меняется. Например, наши методы.
Фридрих усмехнулся, устроился напротив, закинул ногу на ногу и внимательно посмотрел на гостя.
— Так зачем ты здесь, на самом деле? Не думаю, что ради кофе.
— Нужна помощь, — прямо сказал генерал. — У меня есть паспорт Белиза. Старый, с историей, но без входных и выходных отметок. Надо, чтобы он стал живым.
— То есть тебе нужно оформить приезд. Пограничный штамп, как будто ты прилетел обычным рейсом?
— Именно, и транспорт. Без засветки, без следов. Что-то не очень современное, желательно на механике. Никакой электроники.
Фридрих кивнул и отпил кофе.
— Паспорт покажи.
Генерал достал из внутреннего кармана плотный кожаный документ с гербом, слегка потёртым на уголке. Передал через стол. Фридрих взял, открыл, полистал, щёлкнул пальцем по тонкой странице.
— Хм. Давно такого не видел. Бумага живая. Печати — слабое место. Но исправим. Только надо выбрать правильный пункт въезда. Не Цюрих, слишком очевидно. Лучше Лугано или Берн.
— На твой вкус, — пожал плечами генерал. — Главное — чтобы смотрелось правдоподобно.
— Тогда сделаем въезд через автомобильный КПП у Сент-Мориц. Туристический маршрут, часто проходят граждане третьих стран. Поставим печать недельной давности — будто только сегодня добрался до города.
— Подойдёт.
Фридрих закрыл паспорт, взял ключи со стены и бросил их на стол.
— В гараже стоит «Фиат 131» первой серии. Не новый, но на ходу, с механикой. На учёте на третье лицо. Использую, когда нужно вспомнить молодость.
— Он заведётся?
— С третьего раза, — хмыкнул Фридрих. — Но доедешь.
— Тогда оформляй. Я жду в машине.
— А если спросят на въезде — откуда и куда?
— Турист. Восстанавливаю здоровье. Был в Альпах. Один.
Фридрих ухмыльнулся и потянулся за набором штампов и чернил, которые хранились в деревянной шкатулке, где раньше лежали сигары.
— Вот ты всегда был слишком спокойный для своих дел. Как будто всё заранее знаешь.
Генерал уже поднимался.
— Просто я не люблю суеты.
Фиат завёлся с третьей попытки, как и говорил Фридрих. Карбюратор захрипел, чуть не подавившись, проглотил воздух, после чего мотор нехотя, но уверенно заурчал. Генерал поправил зеркало, сунул карту в бардачок — на случай, если вдруг память подведёт — и плавно тронулся с места.
Дорога от дома Фридриха в предгорьях Граубюндена сперва шла между влажных сосновых рощ. Гравий чуть поскрипывал под колёсами, из-под капота отчетливо пахло горячим металлом и моторным маслом. Генерал держал машину уверенно, будто не было всех этих лет перерыва. Он любил механику. В ней, в отличие от людей, всё было честно: если не тянет — переключайся на пониженную.
Первый участок пути, до Ландкварта, прошёл спокойно. Редкие велосипедисты, коровы за проволокой и указатели, написанные на немецком и ретороманском. Табличка с надписью «Langsam fahren — Kinder!» напомнила о том, что здесь всё ещё Швейцария, хоть и почти на отшибе.
За городом дорога вышла на старое шоссе №13. Скорость возросла. Слева поблёскивал Рейн, справа мелькали виноградники на склонах. Радио молчало — оно не работало, да и в такой поездке тишина была больше к месту. Ветер сквозь щели в дверях посвистывал, заставляя волосы слегка шевелиться.
Впереди, у перевала, лежал лёгкий туман. На одном из серпантинов генерал сделал короткую остановку — натянуть куртку, размять ноги. Далеко внизу, в долине, шёл товарный поезд, ритмично постукивая по рельсам. Генерал прислушался, выдохнул и вернулся за руль.
После перевала дорога спустилась к Цюрихскому озеру. Появились первые виллы, ухоженные газоны, блестящие новенькие «Мерседесы» и «Пежо» с дипломатическими номерами. Фиат на их фоне выглядел, как старый механический арифмометр рядом с изящной портфельной машинкой. Но генерал лишь усмехнулся, сейчас незаметность намного важнее внешнего вида.
Наконец он свернул на улицу Тальштрассе, затем по мосту через Лиммат. Пробок не было — дело шло к полудню, и швейцарская столица дышала сдержанно, как положено стране банков и точного времени.
Его цель находилась недалеко от парадной улицы Банхофштрассе — в тихом переулке, где старинные здания прятали настоящие сокровища за безликими дверями. Генерал заглушил двигатель, ещё раз проверил документы, посмотрел в зеркало.
— Пора за дело, — пробормотал он и вышел, захлопнув скрипнувшую дверь Фиата.
Генерал устроился на скамье в скверике напротив входа в банк. Выбрал место в тени каштана — оттуда просматривались как стеклянные двери, так и фойе. На коленях — раскрытая швейцарская газета, будто бы он внимательно изучает курс франка к дойчмарке. На деле взгляд его скользил поверх страницы, сканируя лица выходящих.