— «Муха 1», сопровождение, высота полтора метра. Задержка по аудиопотоку минимальная.
— Выполняю, — откликнулся «Друг», и из бокового отсека сумки генерала с лёгким щелчком вылетела крохотная разведывательная «муха», ловко лавируя между кустами и велосипедами, прилипла к воротнику легкого пальто Мюллера.
Он шёл пешком, не торопясь, держась в тени деревьев. Улица была почти пустой. Генерал завёл двигатель, медленно выехал со стоянки и, выдерживая дистанцию, поехал следом, держась на почтительной дистанции.
Через несколько минут Мюллер вошёл в аптеку на углу.
— Передача пошла, — сказал «Друг».
— Принимаю звук, — подтвердил генерал.
Зашёл звонок дверного колокольчика, затем мужской голос:
— Guten Tag. Я забираю заказ на имя Мюллер.
— Конечно. Одну минуту. Tamoxifen 20 mg, Letrozol, и Filgrastim… — голос фармацевта был вежлив, как и положено.
Генерал напрягся.
— «Друг», расшифруй назначение препаратов.
— Tamoxifen — антиэстроген, используется при гормонозависимом раке молочной железы. Letrozol — ингибитор ароматазы, то же направление. Filgrastim — стимулятор лейкопоэза, применяется при химиотерапии.
— Пациент — женщина?
— Судя по назначенному лечению и внешнему виду женщины в доме — да. Он не для себя.
Мюллер, вежливо поблагодарив, покинул аптеку с небольшим бумажным пакетом. Генерал откинулся на спинку кресла, глядя, как тот уходит обратно к дому.
— Значит, скорее всего болна жена… — тихо сказал он, не то себе, не то в воздух. — А это меняет многое.
— Вероятность эмоциональной неустойчивости агента — повышена. Рекомендую при встрече избегать давления, начать с эмпатического подхода, — добавил «Друг».
— И не напоминать про старые операции… — кивнул генерал. — Понял тебя.
Он не тронулся с места. Просто продолжал наблюдать, как Мюллер возвращается в дом, задержавшись у входа чуть дольше, чем нужно было на то, чтобы вставить ключ. Потом дверь закрылась.
А генерал всё сидел, обдумывая, что изменилось за эти годы. И как теперь говорить с человеком, у которого на руках, возможно, умирающий близкий.
Генерал, аккуратно откинулся на переднем сидении «Фиата» и подключил коммуникатор. Куба отставала на шесть часов — значит, в Гаване был только полдень. Время подходящее.
— «Друг», установи мне канал связи с Костей. Только личный, без ретрансляции.
— Установлено. Пакет шифрования активен. Слушаю.
Через пару секунд на небольшой голограмме появилась немного растрёпанная, но бодрая физиономия Кости. Он был в футболке, с чашкой чая в руке, похоже, только что поднялся из-за стола или дивана.
— Слушаю тебя, Филипп Иванович. Как добрался?
— Нормально. С паспортом всё как надо, а вот с агентом есть нюанс… — генерал потер переносицу. — Личного характера. У его жены, судя по препаратам, рак. Серьёзный. По всей схеме — гормонозависимая форма. Аптека, рецепты, всё совпадает. Похоже, она проходит курс химиотерапии.
— Понятно… — Костя помолчал, затем, глядя прямо в экран, добавил: — Филипп Иванович… В Свободных мирах с этой дрянью давно разобрались. Если ты сможешь достать биоматериал — слюну, кровь, лучше всего — микрообразец ткани или даже просто мазок эпителия, я смогу синтезировать для неё персонифицированную вакцину. Конкретно под этот тип опухоли. Без побочек.
— Это… реально?
— Да. Наш медблок на орбите справится. Надо только образец. Всё остальное сделаю — выращу клеточные маркеры, сформирую адаптивный ответ, активирую специализированную лигандную систему. Её иммунитет сам добьёт, как только получит правильный ключ.
— Хм… — генерал потер подбородок. — Значит, я скажу, что знаю старого врача из СССР, который делает… индивидуальные вакцины по одной интересной программе.
— Как вариант. Или скажи, что ты в своё время работал с группой иммуногенетиков, которые сделали тебе особый подарок. Главное — не дави. И не обещай чудес. Предложи помощь — аккуратно. Если Мюллер вменяем, он вас поймёт.
— Понял. Образец сможешь принять?
— У нас есть капсула «Сокол». «Птичка» сбрасывает её в обозначенной точке, капсула подбирает и поднимает на орбиту. Дальше всё будет сделано без нас.
— Хорошо, — генерал кивнул. — Значит, беру образец и высылаю. Потом выходим на прямую.
Связь прервалась. Генерал откинулся на сидении, глядя на обстановку вокруг. Снаружи гудел ветер. А в одной квартире наверху, на втором этаже, два человека тихо страдали — и ждал, сам того не зная, помощи из очень далёких миров.
Дверь открылась не сразу. Филипп Иванович нажал кнопку звонка второй раз, задержав палец чуть дольше. Через несколько секунд раздались шаги, потом щелчок замка. Щель распахнулась на ладонь.