Гавана, муниципалитет Плая,
район Мирамар, ул. 18, дом 518
Теплым осенним вечером, в здании времён Батисты, конференц-зал стал свидетелем как за широким столом сидело четверо: двое дипломатов, один военный в гражданском костюме с американским флагом в петлице, и сухощавый человек с седыми висками и глазами, полными напряжённого презрения к происходящему. Это был мистер Харди — представитель ЦРУ, срочно приехавший на Кубу в служебную командировку.
— О них нет ни капли информации уже третьи сутки. Ни от кубинцев, ни от швейцарцев, ни от наших людей здесь, — начал обсуждение разведчик.
— У нас официально пропали два гражданина. Бизнесмены и туристы. — Отрывисто бросил лысеющий дипломат с красноватым лицом.
— Господи, они были не просто туристами, — взорвался представитель ЦРУ. — Это была операция «калибровки поля». Радиотехническое наблюдение, проверка каналов. Они не должны были трогать никого!
— По всем каналам — тишина. Вы же все знаете, любой шум — и Москва требует объяснений,— вставил другой дипломат.
— А если они раскрутят им языки? — процедил Харди. — Один из них точно болтлив. Робинсон — не тот, кто может держать язык за зубами. Я уверен, они вытянут всё — от формулировок до схем ретрансляции.
В обсуждении наступила напряжённая пауза.
— Мы готовы направить еще одну ноту, — предложил военный. — Через швейцарцев. Подтвердим личности, опишем маршрут, попросим вернуть «бизнесменов». Нейтрально. Без обвинений. Так делают, когда хочешь признать факт, но не спровоцировать скандал.
Харди фыркнул:
— Думаете, русские глупы? Они сами устроили этот спектакль. Они прекрастно знают, что это не «бизнесмены» и даже не «туристы». А еще они знают, что мы это знаем. Теперь у них все козыри, еще и мяч на их поле.
— И каков ваш прогноз? — тихо спросил старший дипломат.
— Мой прогноз? — Харди медленно встал и подошёл к окну. За ним, в жарком сумраке, горела Гавана. — Они вернут их нам, полностью выпотрошенных и под присмотром. Но не раньше, чем все мы здесь сойдем с ума. А потом — поставят нас в неловкое положение. У них это называется «раком», а наш эквивалент «догги стайл».
— У них есть еще пара забавных названия… — начал было самый молодой, но резко заткнулся после испепеляющего взгляда мистера Харди.
Он обернулся и добавил:
— А ещё у них есть что-то новенькое. Мы не знаем, что именно, но в районе пропажи наших людей — пустота. Полная радиотишина. Сбой спутников. Как будто кто-то вычеркнул кусок земли и моря из карты. И мне это не нравится.
Наступило молчание.
— Значит, пока ждём? — уточнил военный.
— Пока — да. Но готовьте новую ноту. Это уже не Куба шестидесятых. Здесь другая игра. И кто-то её ведёт не по нашему сценарию.
В тот же поздний вечер, в защищенном кабинете центра радиоперехвата, на этот раз собрались не для обычных служебных разговоров. Лампа с зелёным абажуром, два стакана с крепким кофе на столе, карты и документы под серьезным грифом.
Генерал Измайлов снял очки и устало потер переносицу, прикрыв при этом глаза.
— На верху — молчат. Значит, решение принимаем сами и сейчас.
— Возвратим? — Я стоял у окна, глядя на тёмные силуэты пальм.
— Возвратим, — кивнул Измайлов. — С условием и сюрпризом.
— Это как?
— Чтобы забрали тихо. Без камер, без нот протеста, без статей в их газетах. Забрали — и забыли.
— Забыли? Не забудут! — хмыкнул я. — Один из них сам себе мозг расплавил, второй наполовину марионетка. Но мы из них всё вытянули, абсолютно все.
— А вот об этом пусть они не знают. Пусть думают, что просто мы прошли по самым верхам. А технически — самолетом, ночью, на Гаити. Там — передадим швейцарцам. А они уже дальше, у них есть канал.
— Лёгкий намёк оставим? — спросил я, склонив голову.
— Обязательно. — Измайлов усмехнулся. — Пусть у них будет ощущение, что мы держим ещё не одну карту в рукаве.
Я достал из кармана маленькую коробочку и положил её на стол.
— Что это?
— Кассета с их признаниями. Вложим в карман. Пусть слушают. Если, конечно, кондратий их не хватит.
Генерал кивнул.
— Тогда оформим как гуманитарный жест. Медицинские заключения, психотравма, невозможность продолжения содержания.
— И ещё один нюанс, — добавил Измайлов. — Перед отправкой им сделаем небольшую санобработотку. Пусть забудут то, что не должны были помнить. Ты же говорил, «Друг» умеет такие штуки?
— Умеет, — коротко кивнул я. — И «Помощник» проследит, чтобы полёт прошел штатно, без любых сюрпризов.
Измайлов взял ручку, быстро поставил подпись на бланке литерного документа.