— Рыжов? — переспросил я, подняв бровь.
— Советник-посланник.
Инна только бросила взгляд с оттенком беспокойства, но ничего не сказала. Я кивнул, схватил рубашку и, прихватив с кухни термос с кофе, вышел вслед за гонцом.
Когда я вошёл в посольство, прохлада холла встретила меня гулом вентиляторов и запахом полированной древесины. Дежурный у входа не спросил документов — просто кивнул, как старому знакомому:
— Борисенок? Вас ждут, советник-посланник у себя.
Кабинет Петра Тимофеевича Рыжова был на втором этаже, за массивной дверью с тусклой медной табличкой «Заместитель посла». Он сидел за столом, облокотившись на подлокотник кресла, как за шахматной партией. Только вместо фигур — досье, красная папка и пепельница с тонкой струйкой дыма.
— Присаживайтесь, Константин, — он махнул рукой. — Я вас давно хотел пригласить, но, как говорится, всему своё время.
Я устроился в кресле. Тон у Рыжова был деликатным, но я уже чувствовал — сейчас начнётся.
— Вот что, — начал он, глядя в окно. — Вы тут за последние время… как бы это сказать… отлично себя показали. По всем линиям. И не только как зубной техник, — он перевёл на меня взгляд. — Я к вам без подколов: контора вами заинтересовалась. Серьёзно заинтересовалась.
— Какая именно контора? — усмехнулся я.
— Комитет. Люди из центрального аппарата. Вот они и считают, что пора бы вам… ну, официально. Войти в кадры.
— Для начала младший лейтенант КГБ. Указание кадрам дано. Подумайте. Но — сами понимаете — с этим будет проще решать кое-какие вопросы. Включая жильё, безопасность и… перспективу.
Я покачал головой, опираясь на подлокотники.
— Благодарю, Пётр Тимофеевич. Это, безусловно, честь. Но я ведь всё-таки гражданский. Зубной техник. У меня пациент — это человек, у которого болит зуб, а не цель с агентурной разработкой.
Он хмыкнул.
— Зубной техник, говорите? А в Гаванский университет на какой факультет вы поступили?
— Стоматология, — честно ответил я. — Заочное отделение. Учусь, как положено. Первый семестр уже начался, книги читаю, испанский подтянул…
— Тем более. Представьте, как всё логично выстраивается. Медик, офицер, оперативная работа в латиноамериканском регионе. Это же классика. Вы, Борисенок, в самое яблочко попали. Осталось только сказать «Да».
— Я подумаю, — медленно проговорил я. — Не ради уклончивости. А по-настоящему — подумаю. Мне нужно, чтобы Инна тоже была спокойна. И чтобы не… не ломать то, что у нас с ней есть.
— Понимаю, — кивнул Рыжов, затушив сигарету. — Неделя вам хватит? Потом ждём вашего ответа. Решите — будет подготовка, переоформление, инструкция, погоны. Не решите — вы остаетесь на своём месте. Но я бы рекомендовал…
Он не закончил. Только улыбнулся по-заговорщицки.
Когда я вышел на улицу, солнце било в глаза, воздух гудел мотоциклами и жаром. В этой тишине, среди пальм, песка и обманчивой тропической неги, мне предстояло принять решение, которое изменит мою новую жизнь.
Глава 26
Я вышел из здания посольства чуть нахохлившись — жара уже сдала свои позиции, вечерняя прохлада казалась особенно приятной после не слабого, хоть и вежливого, давления Рыжова. Город начинал светиться окнами, улицы заполнялись звуками — где-то рядом играло радио с сальсой, пахло жареными бананами, влажной листвой и старым асфальтом.
До дома оставалось минут десять ходу. Зайдя на нашу улочку, свернул к касе Измайлова. На крыльце, уютно сидела Жанна Михайловна, в кресле-качалке, с книгой на коленях и пледом на плечах. Она посмотрела поверх очков и улыбнулась:
— Опять поздно, Костя. У вас там что, совещание на совещании?
— Можно и так сказать. — я кивнул и заглянул внутрь. — Филлип Иванович дома?
— В кабинете. Наверняка портит глаза мировой прессой.
Я прошёл по коридору, стучать не стал — в этой касе нас давно не было от меня секретов. Генерал сидел за столом в клетчатой рубашке и с бокалом Карибского рома и сигарой «Сэр Винстон». В помещении витал мягкий, но насыщенный табачный аромат с кофейными нотками. Он посмотрел поверх очков и кивнул:
— О, возвращённый! Как у «торговцев зеркалами»?
— Давят, Филлип Иванович. Мягко, но с прицелом. Уговаривают одеть погоны.
— Ну и что ты им?
— Пообещал подумать. Сказал, что поступил в университет — пусть пока меня за это простят.
Генерал хмыкнул, откинулся в кресле:
— Логично. А то вдруг ты там вместо шпиона — зубы вставляешь.
— В смысле — прямо сейчас вставляю. И вам пора. — Я сделал паузу. — Готовы на очередной сеанс?