Джукс расчувствовался и быстро смахнул с щеки крупную слезу.
— Единственное, чем бедолаге помог меч, — собравшись с силами, продолжал он, — так это продержаться почти до самого рассвета. Но потом храбрец всё-таки умер, истекая кровью.
— А дракон? — спросил Робин.
— Дракон?.. Да что с ним станется? Исчез, вот и всё.
— Джукс, меня просто поразила ваша история. Уж очень она странно звучит. И потом, откуда вы знаете всё до самых мельчайших подробностей? Вы что же, сами присутствовали при битве?
— Печально слышать, что вы сомневаетесь в моих словах, дорогой друг. Очень печально! — грустно вздохнул Джукс.
— Нет, что вы, Джукс, я вам, конечно же, верю, — поспешил успокоить его Робин, — но вы понимаете, эта история так не похожа на всё, что мне до сих пор приходилось слышать! Она настолько… неправдоподобна.
— Хорошо, хорошо, друг мой, мне и самому всё это кажется сейчас неправдоподобным. Во всяком случае, если бы мне кто-нибудь рассказал такое, я бы тоже не вдруг поверил. Ну а на вопрос ваш отвечу так: при самой битве я, конечно, не присутствовал. А паренька этого, кстати, он называл себя Кандидатом, я, как только стемнело, проводил до поляны, а потом на рассвете забрал его бездыханное тело. Бедняга был растерзан так, что его уже невозможно было бы и узнать. Я бережно собрал то, что от него осталось, и похоронил всё это среди деревьев.
— А вы уверенны, что он сражался именно с драконом?
— Конечно. Ведь паренёк не только сам рассказал мне о предстоящей битве, но даже и описал этого дракона. Кстати, в отличие от вас, Робин, тот Кандидат отлично знал и место, и условия состязания.
— Но это ему не помогло, — грустно заметил Робин. — И всё-таки он был настоящим героем.
— Конечно, — согласился Джукс. — Но я буду с вами откровенен: мне не совсем понятно зачем, ради чего мой юный гость погиб. Ведь ему всё равно не удалось ни победить дракона, которого и создали-то, пожалуй, именно ради этого кровавого и бессмысленного Испытания, ни спасти чью-либо жизнь, включая собственную. Тогда ради чего он, собственно, шёл на смерть? А? Как вы думаете? — Джукс вопросительно посмотрел на гостя.
— А я всегда думал, что драконы существуют только в сказках, — погружённый в собственные мысли, произнёс Робин.
— Ну вот, как видим, и в действительности тоже. Но я, кажется, забыл сказать вам самое главное. Дело в том, друг мой, что и драконов, и якобы сверхсильные мечи, и вообще всё, на что способна больная фантазия их создателей, изготовляют в специальных лабораториях. И именно для организации так называемых «Испытаний».
— Как? Не может быть! — опешил Робин и спросил, дрожа от внутреннего напряжения: — А кто, кто же всё это придумывает и создаёт?
— Кто? — переспросил Джукс. — А разве вы ещё не догадались? Всё это создают так называемые вожаки из вашей Деревни. Или как вы их там называете? Наставники? Вернее, ваши Наставники порождают только идеи, а воплощают их уже совсем другие люди. Но непременно по их приказу и под их присмотром.
— Но зачем же, по-вашему, они всё это создают?
— Да просто так, от скуки. Они придумывают это только для того, чтобы победить скуку и бессмысленность собственной жизни. Им просто нравится что-нибудь изобретать, чтобы хоть как-то заполнить свою бессмысленную жизнь. К тому же, им, наверно, кажется, что в такие минуты они способны уподобиться своему хозяину. Которого, кстати, они называют Творцом.
— А вы, Джукс, вы? Вы разве не верите, что Творец на самом деле существует?
Лесник помрачнел, лицо его нахмурилось, и он некоторое время молчал.
— К сожалению, я верю в то, что он существует, потому что он действительно существует. Но, несмотря на то что я знаю о его существовании, я ему не подчиняюсь. Я живу сам по себе.
— То есть вы хотите сказать, что совсем никому не подчиняетесь и сам себе хозяин?
Джукс снова нахмурился и помрачнел.
— Ну, в некотором смысле… можно и так сказать… — замялся он. Ему явно хотелось поскорее поменять тему. — Надеюсь, теперь-то вы понимаете, Робин, в какую ловушку вас пытались заманить ваши так называемые… снова забыл, как вы их там называете?
— Наставники, — подсказал Робин.
— Вот именно. Ну, с Наставниками-то всё понятно: они наставляют бедных восторженных глупцов и получают новые жертвы. А вот что мне неясно, так это то, почему ваши легковерные соседи готовы не только слушать речи этих так называемых Наставников, но и слепо подчиняться их указаниям.
— Потому что Наставников очень уважают. Ведь они являются посредниками между Деревней и Гротом.
Джукс напрягся и даже побелел от напряжения.
— Да ведь никакого Грота нет. И никогда не было, Робин. Грота не существует, дорогой друг, — проникновенным полушёпотом, близко нагнувшись к самому лицу Робина, сказал Лесник.
— Не существует? — переспросил Робин.
— Именно! — уверенно кивнул Джукс. — Никогда не было, нет и не будет ни Грота, ни так называемого Священного огня.
— Значит, и про Священный огонь вы знаете?
— О, я много раз перечитал все эти басни, которые рассказывают легковерным жителям Деревни.
— Значит, Джукс, вы твёрдо убеждены, что наши Наставники готовят нас к бою подобно тому, как испанцы готовили быков для корриды? Вы уверены, что Наставники стравливают нас с воплощёнными порождениями своих жестоких фантазий? И делают они это, подобно тому, как в некоторых римских цирках на арену выпускали одновременно голодных, злых львов и гладиаторов. А потом откуда-то сверху или снизу, словом, из другого пространства Наставники наблюдают за нашим безнадёжным сражением с заранее предрешённым концом и получают от этого зрелища жестокое удовольствие?
— Конечно, — подтвердил Джукс; его до сих пор хмурое и напряжённое лицо заметно расслабилось и просветлело, — всё обстоит именно так, друг мой Робин. Я рад, что вы меня столь быстро и правильно поняли.
— Но если нет ни Грота, ни Священного огня, а существование Творца вы всё-таки признаёте… То как же, с помощью чего, по-вашему, Творец поддерживает порядок в мире?
— Дорогой Робин, мне бы не хотелось сейчас тратить наше драгоценное время на разговоры о Том, Кому я не подчиняюсь. А что касается порядка в мире, то тут вы, пожалуй, очень ошибаетесь. Потому что это вовсе не Он, а я и подобные мне поддерживаем порядок в мире. Нелёгкая работка, уж поверьте на слово.
Робина стало меньше лихорадить. Заботливый Джукс живо принёс ему таблетку от жара и головной боли. Полностью ошарашенный новой информацией, перевернувшей в его представлении всё с ног на голову, Робин машинально проглотил таблетку.
Джукс на несколько минут удалился на кухню. Там, купаясь в подсолнечном масле, шипели на сковородке вкусно пахнущие оладьи, которые гостеприимный хозяин взялся приготовить специально для гостя. Но странно: этот заманчивый запах любимого блюда сейчас не манил голодного Робина.
Пока Джукс хлопотал на кухне, Робин напряжённо раздумывал над словами Лесника. Теперь в расслабленное, словно одурманенное сознание путника прочно вошло сомнение во всём, что он когда-либо слышал от Наставников. Робин не только не верил больше в преподанное ему учение, а тем более в свою «почётную» миссию, он вообще не знал, во что ему теперь следует верить.
«Но как же мои друзья: Женя, Луша, Крот и Хомяк, неужели их тоже просто обманули? И самое главное, ведь Наставники, наверняка, продолжают обманывать их и сейчас. Если бы я только мог вернуться в Деревню, чтобы открыть всем правду! Если бы я только мог…»
Мысли, которые сейчас теснились в голове Робина, были вроде бы его собственными мыслями, но в то же самое время они казались ему чужими, внешними. Путник чувствовал себя так, словно его сердце и мозг разрываются надвое, так, будто он разделился сам в себе.
Неожиданно и резко окно в комнате, где сидел Робин, распахнулось, и в помещение ворвался свежий ветер, а в небе, которое почему-то только сейчас стало заметно из окна, на миг блеснуло солнце. В комнате стало невыносимо жарко. Ветер, дувший снаружи, был так горяч, будто на улице стояло нестерпимое пекло.