«Яна! — мелькнуло у него в голове. — Надо же, в детстве, помнится, она не была такой красавицей, а может, я просто не обращал внимания на внешность соседской девочки?»
— Здравствуйте, Егор! — сказала Яна. — Вы уж извините, что мне пришлось испортить вам с Егором Алексеевичем долгожданную встречу, оставив здесь дочку.
— Да что вы такое говорите! — тут же принялся возражать ей Егор.
— Я говорю так потому, что знаю, как Егор Алексеевич готовился к этой встрече и что она для него значит после долгой разлуки! Но получилось, что нам совершенно не с кем было оставить Машу, уж извините, пожалуйста!
Дед тоже попытался возразить Яне, однако она остановила его:
— Я зашла сказать, что мы сейчас едем на кладбище, и хочу позвать на поминки после нашего возвращения. И вы, Егор, приходите тоже, хорошо?
Девушка говорила устало, просто и искренне, и, хотя поминки эти в общем-то к нему совсем никакого отношения не имели, Егор кивнул головой:
— Хорошо!
Яна направилась к выходу, рассказывая деду, чем следует покормить Машу, после того как та проснется.
— «Растишка» на столе, и Машкина ложечка там же, а кашу слегка подогрейте в микроволновке, я ее из холодильника достала, — долетели до Егора слова Яны, прежде чем за ней легонько захлопнулась входная дверь.
Дед вернулся на кухню и, взглянув на внука, обнаружил на его лице смущение.
— Что, на поминки не хочется? — поинтересовался он.
— Да ладно, чего уж там, пойду. Только зачем ты ее на кухню привел, а, дед? Хотел показать, как на мне сидит твой халат?
— Да ты, никак, застеснялся? — усмехнулся дед.
Егор пожал плечами:
— Ну, неудобно как-то перед посторонней девушкой в таком виде.
— Да! — многозначительно сказал Егор Алексеевич и лукаво при этом улыбнулся. — Девушка красивая!
— Ну при чем здесь это? — попытался возразить Егор, хотя и сам подумал, что, не будь Яна так хороша, он и впрямь не застеснялся бы.
— Да ладно, Егорка, ничего не случилось! Яночка как только узнала, что ты приехал, сама на кухню прошла, по-соседски, без моего приглашения. Ты же не готовился к ее визиту, так что ничего неудобного в этом нет.
Машенька оказалась благородным ребенком и дала им вволю насладиться встречей и даже едой. Она проснулась, когда они уже заканчивали чаевничать.
— Мама! — послышался из комнаты требовательный возглас девочки, которая, не получив сиюминутного ответа, тут же принялась плакать.
Дед, а вслед за ним и Егор, с шумом отодвинув стулья, понеслись в комнату.
Маша стояла возле дивана и, для порядка вытягивая из себя не желающие выплеснуться наружу рыдания, терла кулачком еще совсем сонные глаза.
— Машенька! Проснулась, моя хорошая! — елейно, как заправская нянька, пропел дед, заставив девочку тут же сквозь слезы улыбнуться. — А ну иди сюда, малышка, — наклонившись, протянул он к девочке руки.
Маша, ни секунды не раздумывая, тут же поспешила к деду в объятия, искоса поглядывая на стоящего рядом с ним незнакомого Егора, который в этот момент подумал, что, скорее всего, дед является опекуном Калединых, а не наоборот, и тут же вслух высказал ему свое предположение.
— Ну что ты, Егорка, после того как Елена Васильевна с Сергеем Петровичем переехали в другую квартиру, Яночка с Володей мне ни в чем не отказывали! И было бы грех обижаться на них! А с Машенькой… Что ж, с Машенькой сидеть иногда и правда приходится! Но она такая славная девочка, что мне это совсем не в тягость!
«Да! — с грустью подумал Егор. — Возможно, в свое время мы не усмотрели в нем чего-то главного, как знать!»
Услышав шум за входной дверью, дед засуетился.
— Приехали, — сказал он и поторопил Егора: — Переодевайся, пора идти.
— Может, они зайдут? — робко спросил Егор, которому и впрямь не было никакой нужды смотреть на чужое горе.
— Во-первых, они нас уже пригласили, а во-вторых, на поминки, как правило, за ручку не приводят, и я не хочу, чтобы это выглядело как неуважение или как одолжение!
— Хорошо! — согласился Егор и, выдвинув свой чемодан из-под вешалки, вытащил светло-серый летний костюм и голубую рубашку. — Дед, включай утюг! — крикнул он. — Через пять минут я буду при полном параде!