Ныне почему-то стало модным безмерно приуменьшать угрозу большевизации Германии, нередко даже подвергается сомнению само понятие «Ноябрьская революция 1918 года». Между тем сторонники товарищей Ленина-Свердлова-Троцкого, захватившие власть над Россией, думали, прежде всего, о реализации своего основного стратегического плана — разжигания пожара мировой революции любой ценой. Говоря словами песни, которую большевики заставляли учить даже детей в советских школах:
Или, в несколько более «возвышенной» версии певца «новых варваров» Александра Блока, придавшего всему происходящему оттенок некоего «русского космизма»:
Особые надежды большевицкое руководство, тратившее на раздувание «мирового пожара» многие миллионы награбленных в России золотых рублей, связывало с Германией. Выступая 22 октября 1918 года с докладом о внешней политике на заседании ВЦИК, В. И. Ульянов-Ленин, указав на образование в Германии военно-революционных комитетов, делал вывод о непосредственной близости международной революции. Как писал по этому поводу в своем дневнике 23 октября 1918 года историк Ю. В. Готье:
«Странную речь произнес Ленин в ЦИКе: с одной стороны, говорил он, мы трещим, с другой — мы победим с помощью германских и болгарских товарищей; что это, сознательный обман или бессознательное самообольщение? Одним, одним дышит эта речь: беспросветной немецкой ориентацией; для Ленина Германия остается пупом земли, если не империалистическим, то революционным, и вся сволочь, слепо идущая за ним, уже непоколебимо верует, что вся та же Германия — на этот раз большевистская — решит судьбу мира».
Так, еще соблюдая условия заключенного с кайзеровской Германией «похабного» Брестского мира, большевики тайно помогали разжигать в Германии революцию, финансируя более десяти левых социал-демократических газет, распространяя в Германии антивоенную и антиправительственную литературу, отпечатанную в Совдепии. Большевицким правительством был учрежден особый фонд в 10 миллионов золотых рублей, находившийся на попечении депутата германского рейхстага (!) Оскара Кона, а в самой Германии было закуплено на сто тысяч марок оружия для организации вооруженного восстания. А уж после падения кайзера и установления в Германии фактического двоевластия Совета Народных Уполномоченных — с одной стороны, и возникших по всей Германии более чем 10 00 °Cоветов рабочих и солдатских депутатов — с другой, большевики развернулись в полную силу.
Сложившееся в Германии после свержения кайзера положение можно было сравнить с ситуацией в охваченной революцией России, очень метко охарактеризованной русским белым добровольцем Г. Ф. Прониным в его написанных уже в годы эмиграции беллетризованных военных мемуарах «Бронепоезд „Офицер“»:
«Большевизм протягивал руку всем озлобленным неудачникам, разжигая дремавшую ненависть, и другой рукой, гнойными пальцами, с трусливой поспешностью кутал в кровавую тряпку полуистлевший человеческий череп…»
Временное правительство Фридриха Эберта поначалу не имело авторитета ни среди правых, ни среди левых. Германское «советское движение» («Рэтебевегунг») открыто взяло курс на захват всей полноты государственной власти. С первых же дней Ноябрьской революции по всей Германии начали формироваться вооруженные отряды Красной гвардии, состоявшие преимущественно из бывших солдат (нацепивших красные кокарды вместо прежних черно-бело-красных имперских) и присоединившихся к ним гражданских лиц (сумевших избежать призыва в армию и в годы войны отсидеться в тылу!), щеголявших красными нарукавными повязками и кумачовыми бантами. Эти отряды именовались «Республиканской солдатской гвардией» («Републиканише зольдатенвер»). В Берлине они насчитывали 14 батальонов и официально подчинялись назначенному Фридрихом Эбертом губернатору Берлина социал-демократу Отто Вельсу. Хотя в их рядах числились преимущественно члены СДПГ (социал-демократы) и НСДПГ (более радикально настроенные «независимые социал-демократы», или «независимцы»), не считавшие Совет Народных Уполномоченных своим врагом № 1, очень скоро тон в «зольдатенвере» стали задавать «спартаковцы», настроенные к СНУ откровенно враждебно. В противовес им СДПГ приступила к формированию «Республиканских охранных войск» («Републиканише шуцтруппе»), лояльных по отношению к Временному правительству.