Словом, статьи было достаточно, чтобы из мухи сделать слона и обрушить на импресарио и музыканта гнев публики ровно за два дня до премьеры оперы. Расчеты журналиста оказались верными и были подкреплены поддержкой — неожиданной или преднамеренной, бог знает — Феличе Романи, ловко вписавшего свои обвинения в предисловие к либретто.
Мы уже знаем, что знаменитые «предисловия» Рома-пи представляли собой всего лишь изложение точки зрения высокого поэта, снизошедшего до более низкой формы искусства, с целью заранее оградить себя от возможной критики. «Прекрасно знаю, гораздо раньше, чем вы мне об этом скажете, — читается между строк «предисловия» — что данное оперное либретто, написанное по такому-то роману или по такой-то пьесе, мало соответствует оригиналу, но это обусловлено только сжатостью оперного либретто и предопределено формой поэзии, скованной музыкой».
Пока речь идет о построении либретто, «предисловия» Романи выглядят лишь проявлением личного тщеславия, в каком у него, конечно, не было недостатка. Но предисловие, предпосланное «Беатриче», это настоящее предательство.
Новой «оперной трагедии» предшествует не обширное предисловие, как обычно, а короткое предуведомление, всего в несколько строк. Вначале сжато излагается сюжет, в котором действуют подлинные исторические лица[71], а в последнем абзаце поэт выставляет свое обвинение: «Из этой истории, которую можно прочитать в хрониках Бильи, Редуизо, Рипамонти и у некоторых других историков, — заключает он, демонстрируя свою эрудицию, — в опере использован только фрагмент. Я говорю «фрагмент», потому что неизбежные обстоятельства изменили фабулу, краски, характеры. И опера нуждается в непременном снисхождении».
Нетрудно представить, какое впечатление произвел на публику последний абзац с призывом к снисхождению. Что за причины вынудили знаменитого Романи кое-как переделать исторический эпизод? — спрашивали себя читатели предуведомления, проявляя готовность быть снисходительными к поэту и отыскать подлинных виновников его затруднений. Ответ казался очевидным. Романи обоснованно оправдывал себя, это верно, но великодушно не обвинял никого.
К тому же нетрудно было найти виновников в ошибках: конечно же, импресарио Ланари и синьор маэстро Беллини, которые уже давно сговорились — просто невозможно поверить в это! — обратиться за помощью к австрийской полиции, чтобы заставить поэта закончить либретто давно обещанной, но так до сих лор и не поставленной оперы, тогда как поэт хотел дать музыканту более достойное либретто, уже почти написанное, и оно, несомненно, весьма понравилось бы и венецианской публике.
Эти доводы, вынесенные на всеобщее обсуждение, лишь усилили недовольство зрителей и вызвали бурю.
XXVI
«МОЯ НЕСЧАСТНАЯ БЕАТРИЧЕ»
Вечером 16 марта 1833 года венецианская публика собралась в театре Ла Фениче, чтобы оценить «Беатриче ди Тенда», в таком же настроении, в каком четыре года назад пармская публика ожидала в театре Дукале «Заиру» — «злобно намереваясь с презрением отнестись к опере», как сказал Беллини.
В последние дни он, конечно, предчувствовал недоброе. Переутомленный, ослабевший от бессонницы, усталый от репетиций и, самое главное, измотанный сплетнями, к которым накануне премьеры присоединились и газеты, Беллини должен был чувствовать себя словно затерянным в каком-то страшном лесу, где его на каждом шагу поджидают хищники. Внешне он держался достойно — старался преодолеть все трудности и отразить любые нападки, но все время ощущал полное одиночество — у музыканта не оказалось тут ни одного друга, который поддержал бы его. В письмах к Флоримо и Сантоканале он отводил душу, но в Венеции у него не было близких, кроме «милых старичков» Перуккини и доброго Джамбаттиста. Его тоскливое одиночество почувствовала синьора Джудитта Турина, и ей удалось вырвать у мужа разрешение навестить Беллини, чтобы присутствовать — как всегда — на премьере его новой оперы. И в тот же вечер, сидя в ложе второго яруса, она очень волновалась за него, как и те немногие друзья, которые оказались там и тут в зале.
71
Сюжет «Беатриче ди Тенда» взят из истории Милана, где два века правили герцоги Висконти. Филиппо, сын Джангалеаццо Висконти, промотав свое состояние, женился на вдове знаменитого кондотьера графине Беатриче ди Тенда. Получив в приданое огромное богатство, Филиппо постарался избавиться от жены, обвинил ее в измене и казнил.