А может — просто тяжело.
— Нет. Просто… мерзко.
— Что — мерзко?
— Предавать.
— Ты не предаёшь. Ты дал присягу.
— Предаю… предаю сам себя.
— Ты давай без этих рефлексий
Подполковник тут же понял, что перегнул палку
— Ты же понимаешь, что будет?
— Понимаю
— Сам все видел.
— Видел. Я одного не понимаю…
…
— Что им надо? Вот что им, б… надо.
— Что надо…
Подполковник аккуратно тушит недокуренную сигарету
— Я одно время таким вопросом задавался. Спрашивал у одного… идейного, упёртого. Колбасу ему в изолятор носил. Вот, он сидит, жрёт — а я смотрю. Потом спрашивал — вот что тебе надо? Он не отвечал сначала. Потом — понял, что меня и в самом деле интересует. Рассказывать стал…
…
Рассказал, как он в Швецию переехал. Назвался врагом Лукашенко, жил на квартире, воровал. Говорит, там в магазине украсть совсем несложно, шведы даже полицию не вызывают. Лучше дать украсть. И при этом — пока твоё дело рассматривается, тебе ещё пособие от государства идёт. Я его спрашиваю — а тебе не стыдно? Тебя мать для этого родила — воровством жить? Он знаешь, что сказал?
…
— А чего стыдиться? Один раз живёшь. Ладно, хрен с тобой. Я его спрашиваю — а здесь чего не хватает? Чтобы и тут в магазине воровать — это тебе надо? Он говорит — нет. А что тогда? Он долго думал. Потом сказал — понимаешь, здесь все нельзя. А там все можно. Что хочешь то и делаешь. Вот и я — борюсь за то, чтобы все было можно.
— Можно…
— Вот именно. Можно. А кого — можно — это уже дело второе. Ты сам, на Украине видишь — кого?
— Всех…
— Ты записи сделал?
— Здесь
Карта памяти от телефона перекочевала из рук в руки
— Кратко — что здесь
— Тактическая группа — Беларусь, она же Правый сектор — Беларусь. Имена, особые приметы, военно-учётные специальности, предположительные места, где будут схроны с оружием. Каналы переправки через границу.
— Оружия много?
— До хрена. В Харькове автомат с парой рожков стоит четыреста долларов.
— Откуда они, как думаешь?
— Изъятыши, откуда… Со складов СБУ. Кто что охраняет тот то и имеет.
— Весело.
— Ещё бы.
— Ещё что скажешь?
— По Беларуси было совещание в Харькове. Участвовали все — Айдар, Азов. Правый сектор. Принято решение все силы бросить на нас. Как выразился один из керивников — в Москве нас в землю втопчут.
— А в Минске не втопчут?
— Планируют не с Минска начать. С Гродно, с Бреста…
— С польских земель значит? Молодцы.
— Там ещё литовец был один. Очень злой. Его в конце совещания за оскорбления чуть не избили.
— Засланный?
— Нет. Просто нацик
— Понятно. Всякой твари по паре. Кто засланный — установил?
— Да. Там, на флешке.
— Хорошо…
— Мне предлагают дальше, на обучение идти.
— Какое обучение?
— Не знаю. Курс продвинутой борьбы… так как то.
— Кто предложил. СБУ?
— Не, волонтёры.
— Какие?
— Польские.
— Там даже польские волонтёры есть?
— Там и добровольцы польские есть. Приехали, форму привезли. Говорили со всеми, записывали.
— Что значит, говорили?
— Опросник.
— Много вопросов? Больше ста?
— Нет, сороковник
— Тогда не так опасно.
— С кем договаривались, тем полный комплект формы. Понимаете
— Понимаю. С тобой договорились?
— Сказал — подумаю.
— И как — подумал?
— Другой дороги — все равно нет.
— И это тоже так.
…
— За матерью присмотрите.
— Уже присматриваем, Павел. Уже.
— Спасибо.
— Это — самое малое. Как только будешь уходить туда — позвони домой. Говори о чем угодно, мы поймём. Говори ровно шесть минут. Плюс — минус.
— Понял.
…
— Все что ли?
— Похоже. И вот что, Павел. Хотел тебе сказать.
…
— Ты не на меня работаешь. И не на президента. А на историю. Понял? На историю своей страны.
Агент задумался
— У нас американцы были. Какие-то… сектанты что ли? Гимны мы с ними пели. Они говорили, что мы на правильной стороне истории. И поэтому — мы обязательно победим.
— Х…ня все это. Нет правильной и нет неправильной стороны истории. Есть просто история. Которую пишем мы. Нет судьбы кроме той, которую мы творим[1]. Помни это — никогда нельзя склонять голову перед историей. Так ты склоняешь голову перед врагами. Теперь иди.
Документ подлинный