Тем не менее…
Он положил вязанку и повернулся к лесу; тому, что от него осталось, после того как Джулиан прорубил в нем немаленькую дыру. Было ли это лишь его воображением или что-то действительно прокралось за стволами? Евгене и Дезмонд? Он надеялся, что нет. К тому же это было неправдоподобно. Способности его братьев красться были равны способностям динозвра делать операции мозга. Если бы сюда направлялись Ген и Дез, он уже давно услышал бы треск.
Снова; легкое движение, блик солнца на каком-то темном металле, и тишайшее хрусь! когда кто-то наступил на ветку. Там определенно кто-то был; и Джулиан, который привык считать паранойю своим единственным верным другом во всем мире, бросил свою вязанку и кинулся к дому.
Это не верх совершенства, сказал он себе, закрывая за собой вход валуном (обратите внимание на хитрую систему гирек, которая позволяет легко управлять трехтонным валуном). Но вероятно, сойдет. Он поглядел в дырочку и увидел тень в просвете между деревьев. В этот конкретный момент он не хотел иметь никаких дел с тенями, даже если бы их окружали прекрасные хрюшки с золотыми ведрами помоев, пришедшие сообщить ему, что он выиграл в лотерею. Он зарычал и прибавил мощности пропановому сжигателю на котором весело пузырился огромный котел горячей меди, поставленный на край наблюдательного поста.
Он как раз повернул регулятор на баллоне пропана и занялся проверкой веревок на огромной осадной катапульте, когда тень ступила из леса на поляну. Вид для нервного поросянка не ободряющий; кто бы то ни был предпочел одеться с головы до ног в черные доспехи, надеть шлем с забралом и прихватить огромный двуручный меч. Либо местные миссионеры забросили свою политику дружелюбности, либо быть беде.
Последовало еще шесть, что ухудшило самочувствие Джулиана еше больше. Они, кажется, никуда не торопились и не особо прятались; возможно то что он принял за крадучесть было лишь естественным поведением вооруженных до зубов мужчин в попытках не споткнуться с тем, чтобы уже не встать. Вполне вероятно; а мечи возможно были для прорубания тропы среди колючек. Но это не объясняло, что им было надо.
“Вы, в фольге,” - крикнул Джулиан, — “Это частная собственность. Убирайтесь, или я на вас дракона напущу.”
Ближайший захватчик поглядел вверх и поднял забрало. “Привет?” — позвал он, — “А вот Вы где, я Вас во всех этих дровах не разглядел. Вы что угольщик, что ли?”
Ах вот он что, пробурчал себе под нос Джулиан. Они собираются выкурить меня. Они и понятия не имеют, что каждая веточка пропитана новейшим безасбестовым антивозгорателем. “Вы глухие или как?” — провопил он, — “Считаю до десяти и выпускаю Искорку. Один. Два.”
Они особо не обеспокоились, что было жаль, поскольку у Джулиана, кроме жучка, заползшего ему на спину пару часов назад и похоже занявшегося строительством дома между его лопаток, ничего более похожего на дракона не было. Он добрался до девяти и остановился.
“Я вас предупреждаю. Мне неохота этого делать.”
“О,” — ответил захватчик. В его голосе слышалось разочарование, — “Жаль. Мне всегда хотелось увидеть дракона.”
Джулиан поморщился. “Ты так считаешь?” — ответил он; но оскал, которым он собирался сопроводить это фразу почему-то превратился в печальный визг.
“Ну да,” — ответил пришелец, уткнув меч в землю и облокотившись на него, — “Драконы - традиционный символ надежды и духовного возрождения. У Вас действительно есть, на что взглянуть?”
Некоторым свиньям, с горечью подумал Джулиан, легко. Приятная спокойная жизнь, регулярная пища, никаких хищников, и единственное беспокойство - это возможность оказаться между двумя кусками хлеба. Постарайся что-то из себя сделать и внезапно весь мир - твой враг. “Нет,” — признался он, — “Я лишь пытался от вас всех избавиться, не прибегая к всепобеждающей силе. Теперь валите, пока я не рассердился.”
“Вы звучите несколько враждебно,” - сказал пришелец, — “если позволите мне так выразиться. Догадываюсь, это от того, что вы не в мире с Элементами. Вы когда-нибудь задумывались о правильно построенном курсе медитации?”
Хрю, подумал Джулиан. “Уходите. Последний раз предупреждаю. После этого вина на ваши головы.”
Быть может, высказывание пришельцам было незнакомо; они принялись смотреть вверх, снимать и осматривать свои шлемы, трогая свои макушки и тому подобное. Джулиан не выдержал; во внезапном порыве гнева он схватился за подвернувшийся крюк и разрубил веревку, сдерживающую катапульту.
Это была большая катапульта; основа была сделана из стволов четырех взрослых дубов, окована железом и снабжена лучшими веревками из конского волоса. Теоретически она могла швырнуть каменную глыбу в 600 кило на двести ярдов. Однако, поскольку Джулиан никак не мог закатить такую громаду на наблюдательный пункт, он проявил инициативу и придумал собственный снаряд. А именно 300 килограмм прогнившего конского навоза, аккуратно упакованного в 25-килограммовые мешки, сваленные на катапульте.