Оставалось только воспользоваться этими сокровищами. Но как достать их? Человек со шрамом на лбу согласился провести парня до самого места и вернуться обратно в полной безопасности. Спустя неделю они уже в качестве туристов пересекли границу. Предстояло сделать последний, самый смелый и самый решительный шаг. Они его сделали...
И вот теперь, когда надо было скорей удирать, парень вдруг воспротивился:
— Никуда я не пойду. Отдай мое золото и можешь катиться! Я тебя не желаю знать! А ну, высыпай! — он выхватил пистолет.
Человек со шрамом сдвинул брови. Казалось, он не мигал. У него тоже был пистолет. Вот только достать его не успеет — парень выстрелит первым. И тогда конец всему. Конец золоту — этим желтеньким монеткам и коронкам, содранным с зубов мертвых.
— Ладно, не ори, на́ тебе золото, только не забудь, отсюда еще надо выбираться...
Иван взял мешочек и дождался, когда пожилой первым выберется наверх.
— Получишь там свою долю, — сказал Федорчик, — а сейчас о другом забота... Видишь?.. — он кивнул в сторону лесника.
Человек со шрамом, не раздумывая, толкнул старика в яму...
Шаги стихли. Лесник попытался было вылезти из ямы, но не мог — не хватило сил. В изнеможении он упал. И тут услышал лай собаки. Его нашли сержант Мочалов с Диной.
«Вот кто настоящий герой», — подумал я о леснике Божко.
VII
На заставе нас встретили радостно. Даже всегда чем-то недовольный Поронин на этот раз расчувствовался:
— Ты смотри! Я думал, Горин замухрышка, а Горин вон какой! — и так толкнул меня в плечо, что я чуть не упал. А потом обнял меня.
Старшина хлопал меня по плечу, приговаривая:
— Ну и Горин! Эдак годика через три, глядишь, и в генералы выйдешь... Башковитый парень!
В генералы я, конечно, не собирался и не видел в своем поступке ничего особенного, что ребята считали подвигом. Любой на моем месте точно так же действовал бы.
— Так это не я ведь! Мы все вместе...
— Ну, ты мне брось! — грозил дружелюбно пальцем старшина.
Все, кто участвовал в задержании нарушителей, получили сутки отдыха. И вот только теперь мне представилась возможность прочитать письмо, которое вручил сержант Викулов. Я осторожно развернул конверт, вынул листок, исписанный мелким убористым почерком, стал читать.
«Дорогой незнакомец! Ваше письмо меня сильно встревожило. Ведь я не давала вам никакого повода, чтобы написать мне такое откровенное письмо. А может, я и не заслуживаю всего этого? Ведь вы меня совершенно не знаете...
Вы спрашиваете, откуда я. Приехала издалека, с Волги. Там, в деревне, живут мои родители. Есть такой городок, Плёс называется. Так вот я училась там. Кончила десятилетку. Сдавала вступительные экзамены в МГУ на биологический факультет. Не прошла по конкурсу. Возвращаться домой не захотела. Списалась с дедушкой и решила поехать к нему. Лес меня очаровал. Я так люблю природу.
Вот хожу по лесу и будто читаю сказку за сказкой. Я вижу, как спят птицы, как они добывают пищу, как вьют гнезда и как они любят друг друга. Да, да, вы не смейтесь. Птицы тоже умеют любить...
Здесь, в Беловежской пуще, столько красоты, что глаз не оторвать. Вот вчера я видела зубров, европейских оленей. Они совсем не такие, как северные. Более того, у северных оленей в сердце есть косточка. Ученые до сих пор не знают секрета этой косточки. Вот видите, какая загадка природы... А сколько их! Как хочется разгадать хотя бы одну из них!
Если вы захотите ответить, пожалуйста пишите.
Так вот кто она, эта самая лесная фея! Она тоже с Волги, землячка моя, значит. Спрятал письмо в карман гимнастерки, укрылся с головой одеялом. Сон не шел. Перед глазами стояла Аннушка. Я стал про себя сочинять стихи. Кажется, они получались.