Но этот нервный день не закончился на столь счастливой ноте, потому что еще одна ситуация потребовала не менее мудрого начальственного решения. После обеда группа из тридцати командиров внезапно для себя оказалась в роли ценителей прекрасного. Это знакомый многим по согласованию учебных киноматериалов режиссер Гольдштейн привез им на 'дегустацию' новый кинофильм. И ладно бы этот 'шедевр' был одним из заказанных ранее учебных кинофильмов, но все оказалось значительно сложнее. Правда, выяснилось все это уже через полтора часа волнующего кинопоказа...
В кинозале зажегся свет, но напряжение читалось на лицах зрителей. Фильм всем очень понравился, но заявление режиссера, заставляло задуматься, и последовали вопросы...
-- Товарищ режиссер, а почему вы перед показом не сообщили нам, что этот фильм не утвержден в Москве к прокату?
-- Потому, товарищ Филин, что в этом случае вы могли вообще отказаться от его просмотра. А теперь я рассчитываю хотя бы получить ваш вердикт и пожелания...
-- Гм. Тогда хотя бы расскажите, на основании чего третью серию 'Соколов' не пускают в прокат?
-- Вы же видели, с кем дрались в Испании наши советские добровольцы... И вы наверняка уже знаете, какие инструкции сейчас выдают по поводу всего, что связано с Германией после заключенного больше месяца назад 'Пакта о ненападении'. Вот вам и ответ - фильм оказался не ко времени. Еще полгода назад бы он пошел во всесоюзный прокат, как и первые две части...
-- Мда, ситуация. Фильм-то правильный, а товарищи? Или кто-то считает иначе? Евгений Васильевич, ваше мнение, как комиссара училища...
-- Если, как комиссара, то фильм нельзя пускать в прокат. Дело даже не в жестоких сценах про то, как франкисты живого советского летчика топором рубили. Там-то хоть главные ужасы за кадром остались. Дело не в этом... Вспомните товарищи. Мы ведь все понимаем, что заключенный недавно 'Пакт' с Германией, заключен не просто так. Советская дипломатия связала этим документом руки буржуазным агрессорам. Франция и Британия, судя по газетным статьям, спят и видят, как бы столкнуть нас с Германией лбами. И значит, что? Правильно! Это значит, что этот фильм станет провокацией, способной разрушить международные усилия нашей страны, и стать причиной нарушения Германией договора...
-- Да-а. Под таким градусом пикирования, советские зрители этот фильм не скоро увидят...
-- Товарищ комбриг, а что если временно сделать его не художественным, а как раз учебным...
-- То есть, вы майор, предлагаете, показывать его только в ВВС РККА?
-- Даже не просто в ВВС, а как раз в особых частях вроде нашей. В Учебных Центрах, в школах воздушного боя и на курсах переподготовки командиров звеньев.
В этот момент со стороны расположенной слева от окна киномеханика массивной вентиляционной решетки, раздался негромкий мальчишечий возглас 'Ура-а! Нам покажут!'. На секунду опешившие инструктора-воспитатели, быстро сориентировавшись в ситуации, тут же кинулись ловить 'малолетних шпионов'...
-- А ну стоять! Я кому сказал!
-- Та-ак. Вот, значит, кто у нас тут вместо уборки территории шпионит за своими командирами? Воспитанник Гандыба, и воспитанник Орловский?
-- Мы, товарищ майор.
-- Вам мало одного наряда, мечтаете о гауптвахте?
-- Никак нет, товарищ майор.
-- Погодите, майор Грицевец. Оба немедленно подошли ко мне!
-- Товарищ комбриг, по вашему приказанию...
-- Ну ка, живо рассказывайте, что вы тут успели вызнать!
-- Мы тут эта... Вроде того, мы с Лехой просто хотели новый фильм заценить ...
-- Угу...
-- Комиссар, эти двое по твоей части. У меня на эту парочку уже стопка докладов на столе лежит. Можем просто обоих отчислить, и перевести в Сибирь. Если, конечно, не сумеешь найти к ним подход...
-- А ну, кругом 'орелики', и за мной в ленинскую комнату шагом марш...
-- Товарищ комбриг, разрешите доложить возможное решение этой проблемы?
-- Опять это вы, Симаго?! Погоди комиссар. Ну и какое вы предлагаете решение, лейтенант?
-- Я только уточню один момент, товарищ комбриг. И сразу вам отвечу.
-- Уточняйте.
Сергей серьезным взглядом оглядел съежившихся в предвкушении командного воздействия нарушителей, и задал менее всего ожидаемый ими вопрос. Но оба на него ответили без раздумий...
-- Как вам, ребята, просмотренный фильм, понравился?
-- Так точно, товарищ лейтенант!
-- Так точно! Правда мы не с начала его глядели...
-- А с самого начала поглядеть его хотите?
-- Даже на губу для этого пойдем, товарищ лейтенант.
-- И ни разу не пикнем. Да мы за это готовы целый месяц плац подметать!
-- Точно!
Отвернувшись от нарушителей, Сергей встретился с глазами начальства. Рядом с Филиным лицо Грицевца медленно расплывалось в улыбке. Он уже понял. Но Филин требовательно изогнул свою бровь.
-- Товарищ комбриг, пусть эти 'разведчики' расскажут остальным воспитанникам об этом фильме. И заодно донесут ваш приказ, что увидят его через пару недель, только те, из воспитанников, у кого с завтрашнего дня не будет ни одной тройки по учебе. И кто не будет иметь дисциплинарных взысканий. А чтобы среди них хитрецов не было, все кто за это время попадет в лазарет, для допуска к просмотру будут обязаны пересдать все пропущенное...
-- Гм. Комиссар, как тебе это решение?
-- Звучит необычно, товарищ комбриг. Но если за две недели ребятишки действительно серьезно подтянут учебу и дисциплину, то училище точно от этого не пострадает. И насчет самого учебного просмотра идея тоже хорошая. Думаю, выйдет из этого воспитательный эффект.
-- Значит, принимаем это 'непедагогичное' решение. Симаго, отведите ребят в расположение, а потом зайдите ко мне.
-- Слушаюсь, товарищ комбриг! Гандыба, Орловский, за мной шагом марш...
К слову сказать, через две недели приехавший вместо Гольдштейна Чибисов, два дня подряд показывал кино, поделенным на смены воспитанникам. От комиссара училища он узнал, что отстающих, недопущеных до просмотра не оказалось. А сам Володя, выйдя из будки киномеханика в проход у стены, внимательно отслеживал реакцию учлетов на очередную серию киноэпопеи. Когда японские и фашистские пилоты с улыбкой на губах расстреливали колонны беженцев, и бомбили мирные города и деревни, Чибисову даже показалось, что еще чуть-чуть и в экран полетят камни из рогаток и другие предметы. Возмущению мальчишек не было предела.
А когда, после кино, шумно обсуждающие фильм ребята, уходили за своими воспитателями, главный оператор 'Звезды', почему-то вдруг уверился, что и этот фильм еще появится во всесоюзном прокате...
Вильгельм потянулся и встал из-за стола. Работа казалась ему сегодня бесконечной. Гауптштурмфюрер прислушался к своим ощущениям, и недоверчиво хмыкнул... Судя по всему, с утра у его старой болячки был выходной. Хотелось бы ему порадоваться, но слишком уж хорошо он знал коварство своего давнего недуга. Только позволь себе чуть-чуть расслабиться, и вскоре будешь за это жестоко наказан. Вильгельм сделал несколько разминочных движений, помассировал шею ладонями, и снова вернулся за стол. Дел было много, но сегодня ему остро захотелось закончить работу пораньше, чтобы успеть собраться в дорогу. Мелькнула даже мысль, а не сходить ли с женой в какой-нибудь ресторан перед самым отъездом. Конечно, накопление денег не терпит даже эпизодических послаблений, но ведь, и отдыхать тоже необходимо. А тот вожделенный маленький альпийский отель еще столь далек, что забывая о своем здоровье, можно просто не дожить до воплощения этой мечты. И тут, затрещал зуммер, и телефонная трубка голосом шефа, моментально испарила из его души остатки мечтаний...