А специально для взрослой публики вечером главный режиссер Железнодорожного собрания артист Я. А. Варшавский поставил пьесу «Измена» известного драматурга Сумбатова-Южина.
Ночь же под новый 1917 год в Харбине отличалась необыкновенным оживлением. Все местные клубы, собрания и рестораны устроили начавшие тогда входить в моду вечера-встречи Нового года, с которым прежде всего связывали надежду на прекращение тяжкой и изнурительной войны, длившейся уже почти два с половиной года, на восстановление мира и спокойствия. Из-за небывалого наплыва гостей повсюду ощущался недостаток мест и столиков. В Железнодорожном собрании, Клубе служащих и Клубе ремесленников были устроены маскарады; в одном только Железнодорожном собрании танцевали и веселились 300 гостей в карнавальных масках. Люди радостно встречали Новый — 1917-й — год, посылали друг другу пожелания счастья и успехов…
Первый день Нового года по установившейся традиции был днем торжественно проводившихся взаимных поздравлений служащих Китайской Восточной железной дороги. После них Д. Л. Хорват ехал в Коммерческое собрание на Пристани, где обменивался поздравлениями с представителями харбинской торговли и промышленности — русскими и китайцами. В этом новом году китайские купцы из китайского Коммерческого общества преподнесли в дар генералу богато вышитое шелковое панно (чжан-цзы) с изображением даосских божеств и соответствующими благопожеланиями.
Веселая Елка была устроена и в старейшем в Харбине детском маяке Е. Н. и С. С. Соколовых.
Это словосочетание «детский маяк» звучит в наши дни несколько непривычно для уха, но в те далекие времена обозначало детский садик, где работавшие родители оставляли детей на день. Харбин всегда уделял огромное внимание воспитанию и образованию подрастающего поколения; наряду с русскими детьми плодами этой замечательной системы пользовались и дети китайцев, корейцев и японцев — об этом мне уже тоже приходилось говорить ранее. И очень важное место в этой системе образования — именно системе — отводилось дошкольному воспитанию детей. Немало отличных педагогов работало в этой области, и очень многие харбинцы получили под их мудрым наставничеством свое воспитание в этих «маячках». Руководителями-воспитателями в них были известные всему Харбину Е. Н. Можаева, упомянутые Е. Н. и С. С. Соколовы, а также — Ильины, А. Д. Торопова (отметившая в 1944 г. в Харбине 30-летие своей педагогической деятельности), К. П. Чеснокова, другие.
Маяк Соколовых открылся в 1912 г. на Полицейской улице — первым в Харбине, с 7 воспитанниками, которых позднее стало 30. На Хабаровской юбилейной выставке 1913 г., в честь 300-летия Дома Романовых, Екатерине Николаевне Соколовой и ее детскому маяку в Харбине была присуждена золотая медаль — такая же, как и всем «большим», а по сравнению с ее «маячком» просто огромным — Харбинским Коммерческим училищам КВЖД (Мужскому и Женскому). В 1916 г. маяк уже с 60 детьми с помощью правления Общества КВЖД перешел в собственное здание — просторное, светлое, с водяным отоплением, вентиляцией, — рассчитанное на 100 детей. Было предусмотрено создание при маяке сада и детской спортивной площадки.
С 1925 г. детский садик открылся и при харбинском Христианском союзе молодых людей (ХСМЛ, YMCA). Его руководителем был Николай Арсеньевич Стрелков — преподаватель литературы в ХКУ и гимназии ХСМЛ, а еще ранее, в этом же 1917-м — важная фигура в политической жизни Харбина — выборный делегат от полосы отчуждения КВЖД в Учредительное собрание в Петрограде.
В детском садике ХСМЛ большое внимание уделялось также английскому языку, и дети добивались в нем успехов. Вот один из примеров. В 1933 г. в Английском детском садике ХСМЛ был устроен бал(!), на котором общий восторг вызвало выступление 6-летнего Юрика Осипова; в цилиндре и специально сшитом для него смокинге, он без запинки провел весь конферанс вечера на английском языке…
Харбинские детские маяки — это была первая ступень в воспитании и образовании русских детей в условиях пребывания за границей; первый, но, может быть, наиболее важный этап становления личности ребенка, когда, по моему мнению, начинают развиваться не только его знания, но и эстетические представления, художественные способности, т. е. закладывались основы той высокой культуры, всего поведения, которыми именно отличались и отличаются харбинцы.
В ряду руководительниц и воспитательниц детских садов и частных школ много лет, вплоть до разъезда русских из Харбина в середине 50-х, особое почетное место занимают два имени: Клавдия Павловна Чеснокова и Александра Дмитриевна Торопова. Обе они посвятили всю свою жизнь воспитанию и обучению детей дошкольного и младшего школьного возраста. И ничем другим, насколько мне известно, в своей жизни не занимались. Это были педагоги Божией Милостью, работавшие по новейшей для того времени педагогической системе, предусматривавшей полное и гармоничное развитие ребенка — всех его способностей, талантов и дарований. Такой подход давал отличные результаты. По их убеждению, решающая роль принадлежала педагогу — его опыту, умению распознать и понять душу ребенка, самоотдаче, если хотите — даже его жертвенности, причем в полном понимании этого слова. В работе с детьми младшего дошкольного возраста педагог должен обязательно обладать самыми широкими и разносторонними знаниями. Но в работе своей настоящий педагог руководствуется не только профессиональными знаниями, но и вдохновением, без которого невозможен успех, вдохновением, сочетающимся с высокой чуткостью, тактом. Нельзя добиться успеха и без любви к детям: только при ней возникает то живое общение, которое дает самый благотворный результат, ибо оно просветляет душу ребенка при его общении со взрослым.
Именно такими Педагогами с большой буквы и были А. Д. Торопова и К. П. Чеснокова, по отзывам их питомцев, ставших сегодня известными людьми в общественной и научной жизни многих стран.
Сейчас я хочу поговорить подробнее о детском саде и частной школе Клавдии Павловны.
Теплые, сердечные воспоминания о годах, проведенных в этой школе, написала в очерке, опубликованном в газете «На сопках Маньчжурии» [далее: НСМ] (Новосибирск, 1997, № 44), Людмила Таргонская.
Это имя, когда я снова услышал его уже в России, пробудило сонм воспоминаний о днях моей студенческой юности.
Самая красивая, прелестная девушка в Харбинском политехническом институте в годы, когда я в нем учился. И, думаю, в нее была тайно влюблена вся мужская половина института!
Несколько слов о ней и ее семье. Ее дед — старожил Харбина — Василий Иванович Криулин — жил в городе с 1904 г. У них с супругой Пелагеей Николаевной были три дочери: Анастасия, Анна и Мария. После трагической гибели главы семьи старшая Анастасия взяла на себя заботу о младших сестрах, дала им образование, открыла дорогу в жизнь.
Мама Людмилы — Анна Васильевна — окончила известную в Харбине гимназию М. С. Генерозовой и фельдшерско-акушерские курсы, нос 1913 по 1931 гг. работала только на КВЖД. В 1925 г. вышла замуж за кадрового офицера Русской армии Станислава Мартыновича Таргонского, вся работа которого тоже была связана с КВЖД. С самого основания Харбинского политехнического института (ХПИ) он был секретарем Технических курсов при институте.
Людмила Станиславовна Таргонская, ныне Зубарева, окончила ХПИ, живет в настоящее время в Оренбурге, автор многих, неизменно интересных и ценных воспоминаний. К их числу можно с полным основанием отнести и названный выше очерк.
Посмотрите, чему обучали детей в этом детском саду и школе: не только русскому языку, арифметике, Закону Божьему, естествознанию, но и английскому и японскому языкам, лепке, рисованию, вышиванию, гимнастике (много и серьезно), танцам. А уровень преподавания иностранных языков был настолько высок, что воспитанница школы — Елена Бучацкая (Петрова) в своих воспоминаниях (журнал «Друзьям от друзей», Сидней, Австралия, 1993, № 38, с. 49–51) пишет, что школа привила ей язык (английский), а бывший ученик Игорь Архангельский недавно, на встрече в московской Ассоциации «Харбин» наизусть рассказал, под аплодисменты, на японском языке басню о двух упрямых козликах, встретившихся на узком мостике над речкой…