- Торопись, Федот. Тебе в ту комнату, где красный платок. Понял?
- Да, я пошёл, - нетерпеливо ответил юноша, положив поклажу на траву.
Илья недоверчиво смотрел на раскрасневшегося от волнения парня, и с сомнением покачал головой, получится ли?
***
Получалось всё неплохо, тревогу никто не забил, казачков барских при входе не было, даже собаки не лаяли. Федот зашёл в дверь дома, и будто попал в сказочное сонное царство- все спали, сидя на лавках или на стульях, за столами и на скамейках и диванах. Если бы не спешка, то любопытство мастер бы тешил долго, обходя такую красоту. Стены дома покрывали гобелены, либо узорчатый шёлк, прекрасный наборный паркет был уложен на полах, светильники были сделаны в виде богов, наяд, воинов. Даже на потолке была роспись. Рамы зеркал, выполнены с чудесной резьбой, посуда, какой пользовались обитатели дома, была так красива, что он побоялся взять её в руки. На камине стояли часы с бронзовыми фигурками, до того дивно сделанными, что можно было принять их за живых. Только вздохнул, и начал подниматься по дубовой лестнице, стараясь наступать потише, но половицы скрипели немилосердно. Пройдя по коридору, он заглянул в пару комнат, но там или спали люди, или просто там никого не было. В здании царил полный покой и умиротворение. Федот уже терял терпение, как вдруг закрытую дверь на висячий замок. Он разбежался, и молясь про себя всем святым, ударом плеча выбил дверь, увидел висящий красный платок на окне, девушку в русском наряде, сидящую на диване, и смотрящую в окно. Она тут же вскочила, и бросилась бежать из флигеля, притом даже сарафан и рубаха ей не мешали.
Парень побежал за ней, проклиная всё на свете.
- Стой, стой, это я , Федот, - кричал он.
Но девушка, не оборачиваясь, бежала прочь, и прямо к месту, где он оставил своё добро. Ильи на месте не было, но и беглянка к счастью, остановилась.
- Здравствуй, сестрица, здравствуй, красавица! - подбежал к девушке юноша, желая обнять сестру, - чего ж ты молчишь?
Вдруг она обернулась, но это была совсем не она. У юноши просто потемнело в глазах.
- Девица, прости, ты тут девушку не видела, Марфой зовут?
- Qui etes vous? Je ne me laisserai pas violer! Что такое, ты кто, - уже испуганно сказала незнакомка по- французски.
И тут Федот увидел тяжело бежавшего к ним казачка барыни, здоровенного детину. Глаза девицы необыкновенно расширились, и она потянула за собой юношу.
-Nous couronsplus vite.C est une personne terrible!- кричала она.
Тот лишь успел подхватить свой скарб, и побежал рядом. Сторож начал отставать, и прескверно ругался при этом, ну его уже не было слышно, и вот, Федот и незнакомка оторвались от погони.
Девушка задыхалась. держась за дерево, и теперь пыталась сбежать и от Федота.
- Куда ты? Не съем тебя, что я, Серый волк? Да ты и дороги не знаешь.
Она лишь прислушивалась к его словам, и забавно морщила лоб, наконец, подошла к нему.
- Женевьева, - показала она пальцем на себя, - Женевьева Руссиль, - опять назвалась , и показала на него пальцем, ожидая ответа.
- Федот, - назвался он, показав на себя, - Женевьева, - показал на неё.
Она закивала, и произнесла:
- Федот, - потом подумала и добавила, - Москва? - сказала она с сильнейшим акцентом.
- Нет, - и он помотал головой в отрицании, - Кострома, - и он покаал пальцами человечка, идущего пешком, и показал пальцами пять дней, а потом еще два.
- Сис? - непонятно сказала девушка, - Aide -moi a m emmener avectoi!
- Не знаю я французского, барышня, - устало сказал юноша, - за семь дней дойдём, дорогу знаю, да по солнцу и звездам тоже ходить могу. На вот, поешь, - и достал из мешка кусок хлеба и яйцо.
- Мерси, - кивнула спутница, и с аппетитом уплела угощение.
Шли по лесным дорогам, и юноша видел, как тяжело в туфлях долго идти . Он поискал в мешке, и нашёл марфовы лапоточки, и обмотки.
- Женевьева! - крикнул он.
Девушка остановилась, и парень показал ей сесть на пенёк, она с сомнением посмотрела на него, он показал ей на её сбитые ноги. Женевьева лишь слабо улыбнулась, и развела руки в стороны. Федот показал ей лапти. Модистка картинно присела, держась за сук на дереве, сняла туфли, спутник помог замотать ей обмотки, и надел лапти. Француженка пошла спокойно, всем своим видом показала, что эта обувь ей нравится. Они смогли идти много быстрее. Солнце клонилось к закату, и Федот принялся строить шалаш. Топор в руках мастера- большое дело, и гора лапника росла быстро. Наконец, он уложил ветви ели, так, что вышло приличное жилище. Была готова и ямка для костра, а Женевьева принесла воды в котелке из ручья.
- Вот, смотри, - сказал юноша, показывая на жилище из ветвей, - Шалаш, - отчетливо произнёс он.