— Какая дерзость! — гневно воскликнул Гаральд. — Почему же в них не стреляли?
— Начальник береговой стражи не осмелился на это, но он протянул цепи у Адских ворот и остановил английский корабль. А когда командир последнего пригрозил, что наведет свои пушки и разобьет цепи, начальник заявил, что не замедлит открыть огонь со всех батарей и потопит его судно.
— Вот это достойный ответ! А что он сделал потом?
— Прислал меня к вашей светлости за приказаниями.
Гаральд тут же продиктовал своему секретарю следующее письмо, адресованное командующему английской эскадрой.
«Гаральд XIV, верховный владетель герцогства Норландского, предписывает командиру английского судна немедленно удалиться из Розольфсского фиорда, входящего в состав территории герцогства, под угрозой насильственного удаления. О том же предупреждается вся эскадра, которой дается срок до солнечного восхода.
Гаральд XIV, герцог Норландский».
Слепому случаю было угодно, чтобы имя Биорнов опять не было упомянуто.
Когда посланный удалился, старый герцог, обращаясь к Ингольфу, возмущенно сказал:
— Подумайте, англичане пользуются слабостью современной Европы и присвоили себе право заходить в любые порты, когда им заблагорассудится. Но, слава Богу, я располагаю достаточными средствами, чтобы заставить всякого уважать мои права. И если бы даже пришлось дать бой англичанам… шесть кораблей…
— Семь, ваша светлость, — перебил его с живостью Ингольф.
— Ошибаетесь, капитан. Седьмое мое судно, «Сусанна» — только увеселительная яхта.
— И все-таки у вас будет семь кораблей, считая мой бриг, потому что я тоже решил принять участие в битве.
— Как! Но ведь вы можете ответить за это перед своим правительством.
«Ваша светлость! — хотелось крикнуть Ингольфу. — Я не тот, за кого вы меня принимаете. Я — знаменитый пират. Я — Капитан Вельзевул. Прикажите меня арестовать за вашей трапезой, и вы избегнете необходимости проливать кровь из-за меня».
Но он вовремя вспомнил о своей команде, слепо доверявшей ему, и понял, что не имеет права рисковать жизнью этих храбрых людей.
— Не беспокойтесь, ваша светлость, — ответил он. — Я буду сражаться под вашим флагом, и никто никогда не узнает моего настоящего имени.
Последние слова были произнесены с какой-то странной улыбкой, но смысла ее никто не понял.
— Браво, капитан! — с юношеским жаром воскликнул герцог. — Это будет уже третья морская битва за честь герцогства Норландского. Датчане и голландцы кое-что помнят об этом.
Олаф и Эдмунд, радуясь случаю помериться силами с англичанами, горячо пожали Ингольфу руку.
— Если только мы их победим, — прошептал старый герцог на ухо Анкарстрему, — это будет полезно для наших планов.
— Это вызовет всеобщий восторг в Швеции и Норвегии, — отозвался тот, — и тогда не может быть никаких сомнений, что сейм остановит свой выбор на Эдмунде.
Громкий рокот норвежской военной трубы прокатился по окрестностям замка. Это герцог сзывал своих вассалов на защиту замка.
Глава XV
Ингольф принимает решение
Стояла прекрасная полярная ночь, полная необычайной тишины и бесчисленных звезд, уронивших свое отражение в темные воды фиорда, когда Ингольф вернулся на палубу своего брига.
Здесь его с нетерпением ждал Надод, решившийся, наконец, открыть сообщнику свои карты.
— Я запоздал, — сказал Ингольф, — Но сейчас произошли события чрезвычайной важности, и я хотел бы с тобой поговорить о них. Мне кажется, что нам придется отказаться от нашей экспедиции.
Лицо Красноглазого перекосилось от бешенства, но он сдержал себя.
— Само собой разумеется, я здесь ни при чем. Вероятно, кто-то пронюхал о наших замыслах… И вот английская эскадра из семи кораблей стоит у входа в фиорд. Конечно, они имеют в виду только нас. Но герцог-то этого не знает, и он решил дать англичанам сражение, чтобы заставить их уйти из его владений. А так как розольфсские корабли численно слабее английских, то я предложил герцогу свой бриг. Не мог же я равнодушно смотреть, как они будут защищать меня!..
Волосатые руки Надода судорожно сжались.
— А потом, — спросил он хриплым голосом, — когда англичане уйдут?..
— Я буду продолжать экспедицию.
Гнев бандита остыл. Значит, Ингольф не собирался изменять ему. И Красноглазый рискнул взять быка за рога.
— Послушай, — обратился он к Ингольфу, — Я тоже хотел сделать тебе одно важное сообщение, но прежде скажи: способен ли ты нарушить свое слово?
— Никогда!
— Даже если б от этого зависела твоя жизнь?
— Да.
— А для спасения жизни своего друга, благодетеля?..
— Разумеется, нет.
— Ты твердо уверен в этом?
— Конечно.
— Знай же, что те люди, которым я собираюсь так жестоко отомстить, не кто иные, как владетели Розольфсского замка, Биорны, герцоги Норландские.
Несколько минут Ингольф стоял совершенно ошеломленный.
— Герцог Норландский… Биорн… — проговорил он наконец, — сыновья которого рисковали жизнью, чтобы спасти нас…
И внезапно вспылив, он выкрикнул:
— Нет! Этого не может быть! Неужели ты считаешь меня подлецом, Надод?!. Чтобы я заплатил такой черной неблагодарностью моим спасителям!..
— А! Так ты отказываешься! — зарычал урод и, выхватив из кармана пистолет, он направил дуло его в грудь собеседника.
Но тот ловким ударом выбил пистолет из его рук.
— Негодяй! — крикнул Ингольф, хватая Надода за горло. — Мне ничего не стоит задушить тебя.
— Пощады, пощады! — взмолился Красноглазый, — Вспомни свое слово.
Это напоминание сразу отрезвило Ингольфа и заставило его выпустить своего противника.
— Счастье твое, что я дал слово, — пробормотал он.
Как только Надод почувствовал себя свободным, он сразу перешел в наступление, не давая опомниться своему врагу.
— Выслушай меня, Ингольф, — вкрадчиво сказал он. — Ты должен простить мне мою вспышку. Я двадцать лет ждал этой минуты и теперь, когда мне показалось, что месть ускользает от меня, я совершенно обезумел. Взгляни на меня! Взгляни на это обезображенное лицо! Разве не вызывает оно у каждого отвращение?.. Да, я урод, жалкий урод!.. А ведь когда-то и я был молод… И всем этим я обязан Биорнам!..
— Но они спасли нас!
— И погубили меня.
— Но ведь Олаф и Эдмунд невиновны!
— А мои родители, умершие от горя, были виновны?
Что было делать Ингольфу? Тщетно напрягал он свои мозги, стараясь найти выход из положения.
Вдруг его внимание привлек какой-то крик, донесшийся с берега.
— Что это такое? — спросил он.
— Ничего, — смущенно ответил Надод. — Это сова. Разве ты никогда не слышал, как она кричит?
— Нет, мне показалось…
Вторично на берегу раздался крик совы.
— Это похоже на сигнал.
— Да, ты прав, — сказал Надод, предпочитая игру в открытую, — Это мои сыщики дают мне знать, что все готово для нападения на замок. Несколько дней назад ты сам высадил пятнадцать человек на берег. Как видишь, я обо всем позаботился, и тебе придется только помочь нам взять замок. Все остальное тебя не касается. Конечно, свою долю в добыче ты получишь.
Ингольф понял, что он не в силах остановить меч, занесенный над головой Гаральда и его сыновей. Тогда он попробовал выиграть время, надеясь придумать какой-нибудь другой способ помешать Красноглазому осуществить свое намерение.
— Хорошо, — сказал он. — Я дал слово и сдержу его. Но как можем мы что-нибудь предпринять в виду английской эскадры? К тому же герцог собрал в замок всех своих вассалов для его защиты.
— О, не беспокойся об этом. У меня есть средство заставить англичан немедленно удалиться. Достаточно будет дать знать командиру эскадры, что перед ними не простой пират, а офицер королевского шведского флота…