— Мне теперь называть тебя «ваше превосходительство»? — ядовито осведомился сын гнома.— Или специально ради тебя Томэо введет титул ночного короля? Кажется, вы очень близко подружились. Будет прекрасное разделение власти: днем правит она, ночью — ты…
— А в морду? — проворчал Конан. Любопытно, но все приближенные двора Торинги, братья Томэо и даже жрецы Спящего Бога теперь роняли на киммерийца взгляды, которые можно было бы назвать презрительными и почтительными одновременно.— Нет, Мораддин, если хочешь, я уступлю тебе это место.
— Спасибо,— отозвался потомок гномов.— Я не справлюсь. Ты, кстати, хоть знаешь, в чем состоят твои обязанности?
— Конечно, нет.— Конан накрылся с головой шерстяным одеялом.— В случае чего спрошу твоего совета.
Как ни странно, пришедшие утром к Томэо командиры полуторасотенных отрядов сразу признали ее императрицей. Они прекрасно понимали, что лучше иметь вождем женщину, чем вообще никого. Тем более находясь под стенами Сы—Цзин.
— Я приказываю двум отрядам ополчения Мориту и такому же количеству воинов Тайса выдвинуться к воротам города,— ровным голосом говорила Томэо. Перебить ее никто не осмеливался.— Пусть наши волшебники прикроют людей и противостоят ударам колдунов школы Сутари. Кроме того, я просила бы выслушать начальника моей стражи, он расскажет, как штурмуют города в странах заката. Кажется, более привычные к войнам чужеземцы разбираются в этом лучше нас.
— Ну-у…— выступил вперед Конан и слегка поклонился насторожившимся командирам.— Вообще-то, сначала необходимо перебраться через ров…
Варвар и изредка дополнявший его рассказ Мораддин объяснили, как они себе представляют захват столицы ценой сравнительно небольших потерь. Ров следовало забросать фашинами и замостить длинными и широкими досками, способными выдержать тяжесть тарана. Несколько отрядов лучников будут обстреливать стены и надвратное укрепление, три сотни воинов попытаются захватить башню над воротами и удержать ее, пока не будут разбиты ворота и основная часть войска не ворвется в столицу.
Объяснения киммерийца прервал вбежавший в палатку полусотник в синей одежде Тайса. Выглядел он озабоченно и даже слегка испуганно.
— Моя госпожа! — Полусотник низко поклонился Томэо.— В городе творится нечто невообразимое! Слышны звуки битвы, а со стороны императорского дворца поднимается столб дыма, наверное, там пожар!
— Интересно,— сдвинула брови девушка.— Приведите ко мне жреца Омуру, пусть захватит всевидящий камень. Великая Омитасу, что там происходит? Восстание народа против Сутари и Готобы? Или что-то другое?
Стража, почтительно держа под руки, ввела в шатер древнего старца с жидкой седой бородой. Позади шествовали монахи Дарумы, старший из них торжественно нес темный стеклянный шар.
— Что это такое? — шепнул на ухо Мораддину Конан.— Волшебный кристалл?
— Вроде того,— столь же тихо отозвался спутник.— Я слышал, такие вещицы умеют делать в Кхитае. Смотришь в нее и видишь то, что происходит в отдалении или даже другом времени. Не помню, как называются эти кристаллы.
Жрец Омура опустился на колени перед возвышением, где сидела Томэо, монах положил перед ним всевидящий камень и отошел. Омура прижал узкие, изрезанные морщинами ладони к гладким выпуклым бокам кристалла, прошептал несколько непонятных слов, и тотчас внутри камня начало разгораться багровое пламя. Вскоре появилось хорошо различимое изображение высокой черной башни на фоне неба с ядовито-розовым оттенком, промелькнули бесформенные тени, затем возникли очертания города на холме. Наконец жрец Спящего Бога поднял взгляд на Томэо и сказал хриплым старческим голосом:
— Смотри, владычица. Камень сейчас показывает окрестности императорского дворца.
Томэо вместе со сгоравшим от любопытства варваром нагнулась над всевидящим камнем. Конан, непривычный к кхитайским колдовским предметам, долго примеривался, отыскивая угол, с которого лучше видно, и вскоре во всех деталях различил происходящее в стенах Западной Столицы.
Возле очень большого и красивого белого здания с золотистым куполом и рядами колонн перед фасадом шла битва. Стража в знакомых зеленых одеждах и черных шапочках сражалась с людьми, одетыми в черно—изумрудные кафтаны телохранителей. На заднем плане маячил человек в белом, отдавал неслышные приказы.
— Я не верю своим глазам,— растерянно проговорила Томэо.— Стража, подчиненная Сутари, набросилась на телохранителей сумасшедшего Готобы!
— Госпожа,— вдруг позвал императрицу Мораддин,— если в городе передрались между собой его защитники, значит, штурм надо начинать немедленно! Их слабость — это наша сила!
— Отлично! — Томэо оторвалась от кристалла и взмахом руки дала понять жрецу, что его услуги больше не требуются.— Действуем, как условились. Ты, Конан, и ты, Мораддин, останетесь здесь. Мне нужно с вами поговорить. Все остальные должны идти к стенам, и да хранят нас Нефритовый Император и его божественная супруга!
Военачальники почти бегом покинули шатер, монахи увели древнего жреца, и Томэо осталась наедине с варваром и его другом.
— Конан,— скороговоркой обратилась к киммерийцу девушка,— ты все равно должен отправиться в город. Сейчас, когда Сутари поднял бунт против Готобы, ты сумеешь незаметно проскользнуть ко дворцу. Посмотри,— Томэо вынула из стоящей рядом шкатулки свиток и развернула его,— вот план города. Здесь — квартал Розовой Цапли, в нем живут родственники Мориту и чужеземные купцы. Если будет необходимо, попросишь помощи у них. О том, что ты — друг наших кланов, им скажет вот это яшмовое кольцо.
Томэо сняла с пальца зеленый перстень с печаткой, изготовленный из цельного камня, отдала варвару, и тот спрятал его за пояс.
— Я тоже пойду,— решительно сказал вдруг Мораддин.— Вдвоем будет веселее, и потом, я неплохо знаю кхитайские боевые искусства. Может, пригодится.
Мышь глянула красными глазками на Томэо и утвердительно пискнула.
— Хорошо,— подумав, ответила владычица.— Как уславливались — убейте или схватите Сутари и ждите, пока мы не возьмем город. Надеюсь, все будет хорошо. Я попрошу монахов вознести молитвы Нефритовому Императору…
— Вместо такой ерунды,— скривился киммериец,— лучше бы присмотрела за своими командирами. К полудню ворота уже должны быть разбиты. И потом, как мы попадем в город?
— Я сейчас, — Томэо положила меч, яшму и зеркало в мешок и вышла из палатки. Вскоре она вернулась, приведя с собой одного из охранников.
— Он проводит вас к самой стене возле торгового квартала. Там очень мелкий ров и низкие укрепления. Если повезет, переберетесь через стену.
— А если нет? — буркнул варвар.— Одна надежда, что мы сумеем поймать вашего министра и я вытрясу из него способ возвращения в Туран…
— Идите,— сказала Томэо.— Помощь ждать себя не заставит. Мы обязательно возьмем город.
Конан и Мораддин поклонились, взяли свои мешки и пошли вслед за проводником. От Томэо не укрылось, с каким недовольством Мораддин поглядывает на киммерийца, а особенно на его поклажу. Что—то странное было в очертаниях мешка, который уносил Конан…
Глава восьмая
— Расскажи про такую крепость любому аквилонцу или немедийцу — засмеют,— бурчал Конан, протягивая руку Мораддину.— Поднимайся же!
Паган был удивительной страной. Однако самым потрясающим из увиденного варваром в этом государстве оказалась стена главного города, столицы Сы-Цзин. Шагов на пятьсот справа от ворот, возле которых вовсю кипела подготовка к штурму, стена понижалась до высоты полтора человеческих роста, охраны наверху не было, так как все сбежались к воротам, а ров был глубиной по колено даже Мораддину! Захолустье…
Трех человек, подобравшихся к смехотворному укреплению, никто не заметил. Стражник, доведя Конана и его приятеля до рва, указал рукой на низкую стену, молча поклонился и ушел обратно к шатру владычицы. Даже не снимая сапог, Конан преодолел ров, подпрыгнул, уцепился за кирпичный зубец и забрался наверх. Втащив Мораддина, варвар осмотрелся по сторонам и отметил, что в этом месте к крепостной стене действительно примыкает некое подобие рынка, сейчас пустого и безлюдного. На площади теснились десятки тростниковых палаток, в торговые дни битком набитых товарами; высились кучи мусора и грызлись из-за отбросов тощие собаки.