Затем школьный учитель деревни Ватла, Юри Пийгард, долговязый, костлявый мужчина, прирабатывавший в летнее время на корабельных строительных работах, чтобы прокормить семерых детей, зачитал устав судового товарищества. Устав был составлен самим учителем, волостным писарем, и, как сказал Пийгард, «некоторыми другими лицами» («Странно, почему он не назвал капитана», - подумал Михкель). Один пункт устава как будто особенно отличался от порядков, заведенных в судовых компаниях богачей. Общее собрание, согласно уставу, было, конечно, и здесь, и там «царем и богом»; но если, к примеру, в хольмановской компании голоса считали по размеру внесенного пая - и один только старый Хольман имел больше половины голосов, а значит, был для прочей мелкой сошки не только царем, но и папой римским, - то в новом товариществе каждый пайщик, много ли он внес денег или мало, имел только один голос. Устав все же определял минимальную сумму взноса, дававшего право быть правомочным членом компании; или выложи на стол пятьдесят рублей, то есть сумму годовой аренды со здешнего среднего хутора, или потрудись четыреста часов со знанием дела со своими инструментами и харчами на постройке корабля. Уплати хоть сто рублей или проработай восемьсот вместо четырехсот часов, второго голоса на общем собрании все равно не получишь, но больший взнос или большее количество проработанных часов дадут право получать большую долю от чистой прибыли судна.
- С этим пунктом загоните котермана в корабль раньше, чем успеете поставить киль, - сказал Якоб, владелец усадьбы из деревни Веедри; около десяти лет он служил амбарщиком у веедриского барона, а потом выкупил арендованную землю в собственность.
- Какого котермана? - спросил Юри Пийгард. Разъясняя устав, он был настолько занят своими мыслями, что не сразу взял в толк реплику Якоба.
- Корабль строится не одними руками, в него уйдет уйма денег. Этим пунктом устава вы отпугнете людей, которые скопили кое-что про запас, - сказал Якоб.
Теперь вмешался волостной писарь Саар, который вел собрание, высокий, худощавый молодой человек со светлыми, гладко зачесанными волосами и острым, орлиным носом.
Саар работал волостным писарем, но, по слухам, готовился к экзамену на аттестат зрелости, намереваясь поступить в университет и стать адвокатом. Народ доверял ему уже потому, что он был сыном старого Андруса Саара - памманаского школьного учителя, а умением составлять хорошие прошения Саар снискал себе еще большее уважение.
- Как думает хозяин Якоб Таальдер и, может быть, еще некоторые, - сказал, вставая, Саар, - мы будто бы отпугиваем от нашего судового товарищества людей более зажиточных тем, что даем равные голоса всем пайщикам, независимо от толщины мошны. Но было бы хуже отпугнуть от нашего дела рабочие руки бедняков, как это уже случилось в свое время с известной таллинской судовой компанией «Линда». Директора этой компании быстро прибрали к рукам власть, ни во что не ставили интересы малоимущих людей и довели компанию до банкротства.
- Мы ни на кого не будем смотреть свысока, а выплатим каждому проценты из чистой прибыли, сообразно тому, сколько он внес деньгами или работой. Скажем, Яак внес пятьдесят рублей, он получит на свой пай в среднедоходный год двадцать процентов, считай - десять рублей прибыли; Юри внесет пять тысяч, это во сто раз больше, он и прибыли получит во сто раз больше - целую тысячу рублей. Но человек пусть останется человеком: на общем собрании должно быть у обоих, и у Яака, и у Юри, по одному голосу. При таком порядке будут сыты волки, целы овцы, и котерману на нашем корабле искать будет нечего.
Возникли еще кое-какие сомнения и споры, но в конце концов собрание большинством голосов одобрило пункты устава, прочитанного Юри Пийгардом.
Волостному писарю, как должностному лицу, поручили позаботиться о том, чтобы устав был официально утвержден и скреплен казенной печатью с двуглавым орлом.
Зачинщик всего этого дела и самый крупный пайщик - капитан Тынис Тиху не проронил во время обсуждения устава ни единого звука, и по его лицу тоже трудно было судить о том, что у него на уме. Но когда стали выбирать правление нового товарищества, его, конечно, выбрали председателем, а волостного писаря Саара - секретарем и счетоводом. Волостной старшина Яан Пууман (папаша Пууман) получил ключи кассира, с условием, чтобы он в течение недели изъял у Хольмана все свои деньги и не служил двум богам. В правление избрали еще четырех человек: хозяина усадьбы Айда - Якоба Таальдера из Веедри, школьного учителя Юри Пийгарда, громогласного Лаэса и корабельного мастера Михкеля из Ванаыуэ. Всех их обязали помогать должностным лицам правления как советом, так и делом.