Небо — пламенем огненных спиралей и струй, всё более вытягивалось вверх, слизывая высокие звёзды или разметая их, как костёр разметает искры. Рассветная радуга — светлела и убегала, как напуганный светом зверёк. Воздух — пружиня упругими волнами, тёплыми или холодными, боялся рассвета и оседал перед ним, отступая. Песок — золотой и серебряный, искрился и скрипел в воздухе и на зубах, мелкий, как звёздный пепел. Пустыня становилась всё больше и жарче.
Вождь усмехнулся странному ходу мысли: «Советский Союз развалился совсем далеко отсюда, а у нас от этого — бассейн без воды остался. Глупо!.. А жена моя требует халат из русского ситца и баночку чёрной икры из Москвы. Она не понимает, что мир — это качели: вчера — завтра… Вчера — сегодня — завтра. Мир — война — мир…».
Вслух повторил первую фразу:
— Мир качается, как птица в воздухе.
— Мир — это Америка, мой господин, — сказал главный слуга, закончивший университет в Вашингтоне.
Вождю стало неприятно. Утренние слова прозвучали, но Бог не знал слова Америка, в этом была фальшь утренних ожиданий. Слуга тоже почувствовал тень опасности, будто качнулась под ногами стена предков.
— Мир — это моя жена, которая ночью не пустила меня в спальню. Если тобой недовольна жена, то Америка и все правила мира — дерьмо… — Вождь повернулся в сторону кабинета и сказал громко, — найди этого русского пьяницу, который давно уже проиграл мне свою жизнь. Женщина — вот кому мы отдаем всё! А зачем? На войне умирают мужчины — зачем? А миром владеют женщины. Почему? Пусть русский ответит!
— Написано в Книге: Бог — господин на небе, а вождь — на земле. Зачем тебе спрашивать русского?
— Русский сказал мне однажды: «Не пренебрегай маленькими людьми — они помогают тебе возвыситься».
— Разве он читал нашу Книгу? Ты владеешь половиной пустыни — зачем тебе он, маленький, как заноза в моей пятке?
— Даже орёл, который владеет всем небом, смотрит на землю.
— Спасибо, мой господин: слова мудрого человека — это глаза для глупого, — смиренно поклонился главный слуга, — я найду этого русского.
Вождь снова вышел на террасу и сказал слуге, оборачиваясь и облегченно вздыхая:
— Принеси мой винчестер, — обращаясь к погонщику, — встань! Рано молить о смерти. Подними свою голову и иди на Восток. Если тебе повезёт — ты пройдешь всю пустыню, как святой человек прошёл море. Если не повезёт — ты успеешь обратиться к Небу. И пусть тебя услышит перед смертью хотя бы жалкий скорпион, чтобы оценить твоё мужество.
Погонщик встал, повернулся лицом к пустыне и сделал первый шаг…
Вождь протянул руку назад — винчестер лег на ладонь. Это было приятно, как рукопожатие друга. Приклад не успел упереться в плечо, потому что рука и оружие стали продолжением тела Вождя и Воина и началом выстрела.
Выстрел остановил второй шаг погонщика и оборвал муки животного. Погонщик сделал второй шаг, третий…
Вождь погладил винчестер, посмотрел на тело верблюда, которое уже вытаскивали из бассейна, и сказал, будто говорил сам с собой:
— Всегда найдётся тот, кто убьёт тебя, но идти надо — до конца.
Русского все звали Софрахт и думали, что это его имя. Компания «Совфрахт» давно исчезла вместе с далёким СССР, а русский остался. Почему? Что там у них происходит? Разве русские могут объяснить? Они приходят как дождь и остаются зазеленевшей травой или высохшей лужей. Совфрахт, одним словом.
Пьяницей его никто не считал, кроме его жены, тоже — русской. Женщина может говорить о муже то, что роняет её в глазах слушающих. Африканцы любят судить сами, и потому были уверены, что она — тень, потерявшая своего хозяина, а Совфрахт — колдун: кто-то видел его на вершине дерева, а дерево, для жителя пустыни, — это ноги Бога и взбираться по ним могут только избранные.
Он работал здесь уже лет двадцать, последние несколько лет даже не уезжал в отпуск, во всяком случае, никто этого не помнил. Каждый день его можно было увидеть со стаканом в руке, но никогда — пьяным. В порту его знали все, говорили о нём даже в самой отдаленной африканской деревне. Были две особенности: его всегда куда-нибудь приглашали — на праздники, на свадьбы, на скачки или на охоту; и его всегда искала жена. То есть, не то, чтобы искала, а спрашивала, говорила: «Я очень боюсь, что он напьётся и потеряется», — и заказывала себе виски со льдом…