- Ааааа… - поддавшись мыслям, я совсем забыл о том, что мне нужно переместить руку на зеленый. И, чтобы это сделать, мне пришлось почти подползти под Сэма, который раскраснелся от смеха.
Президенту же достался красный, и я проклял чертову игру, потому что, развернувшись влево, Коулман полностью накрыл меня своим телом, и наше положение оказалось весьма двусмысленным.
Я даже проигнорировал задание Кэт, которое она с треском провалила, после чего вылетела из игры, ибо был полностью во власти своих ощущений: дыхание Сэма касалось моей шеи, руки едва не обвивали меня за плечи, а задницей я чувствовал… И, догадавшись, что именно я там чувствовал, я покраснел и шепнул Коулману, чтобы он прекратил, но в ответ получил только сопение. Тогда я рванулся выполнять следующую комбинацию – правая нога на желтый, правая рука на синий, - и едва не взвыл от безысходности, ибо теперь я сам обнимал Коулмана за талию и соприкасался бедром с его коленом, которое, по приказу хитрюги-Джулиана переставил вперед, после чего сглотнул и извиняющимся взглядом посмотрел на меня, сжавшегося от стыда. Я волей-неволей терся об его ногу, и эти невесомые прикосновения будили во мне что-то, сродни возбуждению. И когда Сэм почувствовал это, он пришел мне на помощь: пошатнулся и, наигранно ахнув, упал.
- Итак, - серьезно провозгласил Коулман-старший, победила Патриция Фишер! – и я смущенно отвел глаза в сторону и, выпрямившись, сложил руки так, чтобы никто не заметил моей маленькой проблемы.
Мы все чувствовали себя неловко: последняя сцена явно не осталась незамеченной. Поэтому Джулиан, тщательно отводя от меня глаза, под каким-то сомнительным предлогом удалился в кухню, а Кэт, пробормотав:
- Наслаждайтесь, голубки! – упорхнула вслед за отцом. Причем в последнее слово она вложила слишком много яда. Это не ускользнуло от нас с Сэмом. А когда напоследок Кэт многозначительно глянула на мой… вздувшийся подол, я жутко покраснел.
- Прости, Коулман. Думаю, ты совершил ошибку, пригласив меня в гости… - мне нелегко далась эта фраза, я почувствовал себя ужасно глупо, но, превозмогая порыв заткнуться, я все же продолжил:
- Теперь твои родные знают наверняка, что ты… - я сглотнул, после чего неуверенно закончил:
- что ты… гей.
Повисла долгая пауза, в течении которой я смотрел куда угодно, кроме как на Сэма. Мне было неудобно и немного страшно, - я не ожидал от своего тела такой реакции на… на парня, и потому не знал, что сказать или сделать сейчас, когда мы остались наедине.
Коулман решил проблему, как всегда, быстро и неожиданно. Он приблизился ко мне, схватил за подбородок и, нагнувшись, поцеловал, чем вызвал во мне такую гамму эмоций, что я пошатнулся. Растолковав это по-своему, он рывком притянул меня ближе, крепко обхватил за талию и углубил поцелуй.
Я терялся в чувствах, абсолютно не понимая, какого черта я творю. Совсем недавно я узнал, что Президент любит парней, но… к такому повороту событий я готов не был. И даже при том, что я наслаждался поцелуем, я не мог точно сказать, почему не отталкиваю Коулмана. Сознание, послав последний импульс страха, отключилось и больше не мешало нежиться в руках Сэма. Помнится, я сам приподнялся на цыпочки, царапнул его шею и прикусил губу. Не больно. Совсем чуть-чуть… Но результатом этого оказалось перевозбуждение Коулмана, и в следующую минуту я ощутил спиной холодность пола и ладони Сэма, лапающие мои коленки. Он не прекращал целовать меня. Даже когда я возмутился и дернулся, скидывая его лапы со своих бедер. Даже когда я попытался вырваться из капкана его горящей страсти… Он целовал меня так, словно от этого зависела его жизнь, будто и моя жизнь зависела от этого жаркого поцелуя. И я сдался. Просто позволил ему творить со мной те гребаные штучки, от которых мне хотелось кончить и умереть одновременно.
***
А потом мы лежали на этом самом полу, оба вымотанные и довольные, и разговаривали.
Я узнал, что Сэм живет с матерью, успешной бизнес-вумен, а к отцу с сестрой заходит иногда, так как большую часть времени занимают СтудСовет и забота о матери, которая после развода с отцом просто свихнулась на работе. Узнал я и о том, зачем нужны поборы, так возмущавшие меня совсем недавно.
- Не все могут заплатить сами за обучение, - просто ответил он на интересующий меня вопрос. – Я, как Президент СтудСовета, вынужден был принять крайние меры, чтобы в колледж могли попасть не только отпрыски именитых семей. Будь "St Antuan" неразбавленным обычными студентами, в колледже стало бы невозможно находиться.
Он повернулся ко мне, потрепал по щеке и неопределенно добавил:
- Появляйся ты в колледже почаще, ты бы знал обо всем этом.
Чтобы скрыть чувство вины, навалившееся вдруг на меня, я начал огрызаться:
- Но ты мог бы сообщить мне об этом!
Коулман улыбнулся мне беззлобной улыбкой, посмотрел внимательно в глаза и шепнул:
- Ты не спрашивал… Да и, думаю, в своей неподражаемой манере постоянно убегать, ты вряд ли поверил бы моим словам.
Я не мог не согласиться с его рассуждениями, потому скромно промолчал.
***
На прощанье мистер Коулман вручил мне маленький кубок за победу в «Твистер» и вынудил пообещать, что я еще зайду в гости. Его взгляд не был полон осуждения или отвращения, хотя я прекрасно знал, - этот мужчина понял, что я не девушка. Напротив, Джулиан тепло улыбнулся в ответ на мое замешательство и, вдруг повернувшись к сыну, несильно ударил его в плечо.
- Неужели обязательно было затевать этот маскарад? – он внимательно посмотрел на Сэма, который, сжав губы, молчал, а потом удивил нас всех – сына, широко распахнувшего глаза, Кэт, застывшую у двери в кухню, меня, судорожно сжимающего кубок:
- Я ведь давно знал… что тебе нравятся мальчики. Так что в следующий раз избавь нас с Кэт от представлений и приводи своего парня одетым нормально. Не думаю, что ему понравилось выставлять себя девушкой… - мистер Коулман пару раз встряхнул ошеломленного Сэма, после чего, повернувшись ко мне, подмигнул:
- Тем более что притворяться под конец ему стало совсем туго… - Кэт и Джулиан рассмеялись, а я едва не лопнул от стыда.
Но вместе с краской, прихлынувшей к щекам, я вдруг ощутил себя удивительно легко: веселая непринужденная атмосфера действовала на меня приятным образом, я расслабился и даже подшутил над Коулманом-младшим, что вызвало ещё один взрыв хохота.
Это было так странно – находиться в компании почти незнакомых людей, не стыдиться того, что я в юбке… Просто наслаждаться общением.
Но мне вдруг стало пусто на душе, - ведь мне всегда не хватало такого вот тепла. Родители все время куда-то спешили, нас с сестрой швыряли то в один колледж, то в другой, мы побывали в самых неприглядных уголках страны, мы увидели кучу знаменитых работ прославленных художников, узнали о существовании запрещенных искусств… Но ни я, ни сестра ни разу не получили от родителей той теплоты, которой щедро одарил своих детей мистер Коулман.
И, отдаляясь от этого дома, наполненного внутренним светом, я почти завидовал Сэму, который шагал со мной рядом.
Он проводил меня до ворот пансиона, потоптался на месте, ожидая, что я скажу хоть что-то, но не получив желаемого, Президент взял меня за руку и одними губами сказал «спасибо». Мое сердце вздрогнуло от нежности, промелькнувшей в его суровом взгляде. Наверное, я совсем потерял рассудок или, быть может, поддался искушению, но в следующий момент протянул руки и обнял Коулмана, который, ничуть не удивившись, обнял меня в ответ.
Мы стояли, как два дурака. Причем я чувствовал себя умиротворенным, нужным, что было для меня совершенно непривычно.