Сильвия. Оли, если что — звони. Пять минут и я уже здесь.
Исчезает. Затем дверь открывается снова и появляется Рене.
Рене. Если я буду нужна, звони. Майами, отель Меридиан.
Оли. Хорошо, ты будешь первая, кому я позвоню.
Рене. Ты не волнуйся, Флора. Завтра всё будет гораздо лучше! (Шепчет Оли.) Главное, спрячь от неё все острые предметы, шнурки и ремни.
Оли выпихивает Рене за дверь.
Затем дверь открывается снова, и появляется Сильвия.
Сильвия. Мой дедушка тоже ушёл от моей бабушки, но умерла она гораздо позже, и совсем от другого. (Шепчет Оли.) Ты можешь привязать её руки и ноги к кровати?
Оли выпихивает Сильвию и прижимает дверь спиной. Наступает молчание.
Оли. Ох, Флора, Флора, Флора, Флора…
Флора. Я знаю, знаю, знаю, знаю. Оли, ну скажи, что же мне теперь делать?
Оли. Сейчас тебе нужно выпить ромашку, и лечь спать.
Флора. Ромашку? Это так ужасно, Оли, ведь я его всё равно люблю…
Оли. Хочешь шоколадку? Или кремовый тортик? Я его не так уж давно купила… (Смотрит в холодильник.)
Флора. Если мы с ним разведемся, это будет первый случай во всей моей семье.
Оли. Ну, как же? Ты говорила, что твои родители уже давно в разводе.
Флора. Я имела в виду — после них. Моя сестра до сих пор замужем. Они, правда, вместе не живут, но всё равно. А я…
Оли. Твоей вины нет. Ты просто развернулась, и ушла. Без всего.
Флора. Я только взяла с собой чемодан со всем самым ценным. А потом заберу остальное.
Оли. А где твой чемодан? Ты пришла без него.
Флора. Я оставила его внизу, у привратника.
Оли. Я тебя поздравляю, моя дорогая, у нас уже давно нет никакого привратника! Как он выглядел?
Флора. Большой такой, чёрный, на колёсиках… Я его в прошлом году купила.
Оли. Да нет, как тот «привратник» выглядел?
Флора. А, привратник? Тоже большой и чёрный, но только без колёсиков… О, боже, я сама отдала ему свой чемодан! (Стучит рукой по столу.) Ну, я идиотка! Отдала чемодан! Он просто сидел на лестнице, а я всучила ему свой чемодан. И ещё дала два доллара на чай!
Флора стучит кулаком по столу, затем кричит от боли и хватается за шею.
Флора. Ой, шея, шея!
Оли. Что — шея? Что у тебя с шеей?
Флора. Это нервный спазм. У меня такое бывает. Как схватит шею. Ой, как болит!
Оли. Ну и что теперь делать? Может лёд приложить?
Флора. Нет, нет. Лёд ни в коем случае нельзя!
Оли. Тогда может теплом? У меня есть теплое пиво.
Флора. Пиво?
Оли. Ну, шучу, шучу. Можно приложить горячую грелку.
Флора. Да что ты, это только воспалит.
Оли. А что же помогает тогда?
Флора. «Бенгей» иногда помогает, и если потереть.
Оли. Давай, я тебе потру.
Флора. Ты не знаешь как. Только Сид знает как.
Оли. Нет, Сида мы звать не будем. Сейчас я принесу «Бенгей».
Уходит. Флора бродит из стороны в сторону и потирает шею.
Флора (громко, чтобы Оли слышала). Ты знаешь, я прямо как чувствовала. Проснулась недавно ночью, и мурашки по спине, как будто беда какая-то надвигается. Я потихонечку прокралась в ванну и стала молиться, О, Боже, говорю, помоги мне! Спаси мою семью! Скажи, что мне делать? И слышу, как Сид из спальни говорит — «О Боже, скажи ей, чтобы она заткнулась!»
Входит Оли.
Оли. Вот, давай сюда свою шею. (Начинает втирать «Бенгей».)
Флора. А я что? Да я же никогда ему слова поперек не говорила. Вот он носит парик на два размера больше, и выглядит, как ньюфаундленд карликовый, ей-богу. А я — молчу. И, потом, эта дурацкая страсть к ковбойским ботинкам! Сам — сто шестьдесят с ботинками, они ему до колен достают, ну прямо — кот в сапогах, а я — ни слова. А этот его последний закидон? Иностранные, видите ли, языки! Я, говорит, когда выйду на пенсию, начну путешествовать. И хочу, говорит, общаться с туземцами на их родном языке. Нет, ну это просто смешно! Когда во всем мире культурный уровень так и прёт, когда все кругом смотрят наши фильмы и телесериалы, слушают нашу музыку и едят наши гамбургеры, уж поверь мне, в какой бы он стране ни оказался, его спокойно смогут послать на его родном языке!