Он делает шаг вперед, и я чувствую, как холод стены проникает в мои кости. Мое сердце колотится в груди так громко, что я уверена, он слышит его. Этого не может быть. Я была верна, я сделала все, о чем просил меня Кейс, и вот как он мне отплатил? Послав кого-то убить меня, заставить меня замолчать навсегда?
— Пожалуйста, — начинаю я, стараясь, чтобы голос звучал ровно, но страх подкрадывается, заставляя его надламываться. — Я ничего не скажу. Клянусь, я...
— Это уже не от тебя зависит, — говорит он, делая еще один шаг, нож зловеще сверкает в его руке. — Дело не в том, что ты сделаешь, а в том, что ты можешь сделать. Кейс не может позволить себе иметь незаконченные дела, а сейчас ты именно такая.
Паника накатывает на меня, и я отталкиваюсь от стены, пытаясь увеличить расстояние между нами. Некуда идти, некуда бежать в этом маленьком, замкнутом пространстве. — Тебе не нужно этого делать, — умоляю я, мой голос дрожит. — Я на твоей стороне, я верна Кейсу...
Он не останавливается, даже не колеблется. Выражение его лица мрачное, решительное. Он здесь не для того, чтобы вести переговоры, он здесь, чтобы закончить работу.
Я отступаю назад, мой разум лихорадочно работает, я ищу выход, что-то, чем можно дать отпор, но ничего нет. Просто холодная, суровая реальность, меня бросили, оставили умирать в этой богом забытой камере.
— Пожалуйста, — шепчу я в последний раз, мой голос едва слышен, когда он сокращает расстояние между нами. Нож снова сверкает, и я знаю, что это оно. Кейс сделал свой выбор, и я та, кто заплатит за него цену.
Глава 7 - Иван
Пока мы едем, за окном размываются огни города, а ритмичный гул двигателя заполняет тишину между нами.
Я на пассажирском сиденье, смотрю на темные улицы, мои мысли заняты текущим вопросом. Руки Максима сжимают руль, его глаза сосредоточены на дороге, но я могу сказать, что он так же глубоко погружен в свои мысли. Ситуация с Сарой приняла неожиданный оборот, и никто из нас не уверен, к чему это приведет.
— Кейс не ответил, — говорит Максим, нарушая тишину. Его голос ровный, в нем слышна тяжесть разочарования. — Никаких требований выкупа, никаких переговоров, ничего. Прошло уже несколько дней. Он не придет за ней.
— Он не заплатит, чтобы вернуть ее, — отвечаю я, и правда с холодной окончательностью запечатлевается в моем сознании. Это шаг столь же безжалостный, сколь и предсказуемый. Кейс Престон, человек, который превыше всего ценит власть и контроль. Если он решил, что Сара обуза, он не колеблясь избавиться от нее.
Максим фыркает, его обычная уверенность возвращается в форме презрения. — Тогда она нам бесполезна. Мертвый груз.
— Не обязательно, — возражаю я, мой тон задумчивый. — Она умная, находчивая, она уже это доказала. Мы могли бы найти ей применение.
Максим скептически смотрит на меня. — Ты думаешь, она будет работать с нами после всего?
Я ухмыляюсь, размышляя о возможностях. — Люди делают многое, когда они в отчаянии. Она может увидеть возможность остаться в живых. К тому же, в ней что-то есть. Она крепче, чем кажется.
Максим не спорит, но я вижу, что он не совсем убежден. Мы оба достаточно опытны, чтобы знать, что преданность, вещь непостоянная в нашем мире. И все же я не могу избавиться от ощущения, что в Саре есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд, что-то, что может быть ценным, если с этим правильно обращаться.
Мы подъезжаем к складу, здание возвышается в темноте, как крепость. Когда мы выходим из машины, холодный ночной воздух кусает мою кожу, обостряя мои чувства. Обычного охранника снаружи нет, что немедленно вызывает у меня тревогу.
— Где охранник? — спрашиваю я, мой голос тихий и напряженный, когда мы приближаемся к входу. Максим хмурится, явно думая о том же.
— Внутри, может быть? — предполагает он, хотя его тон сомнителен. Нет никаких причин, чтобы охранник был внутри, и мы оба это знаем.
Я не отвечаю, толкаю дверь и вхожу внутрь, мои инстинкты начеку. Звук наших шагов эхом разносится по пустому коридору, когда мы спускаемся в подвал, воздух становится холоднее с каждым шагом. Что-то не так, я чувствую это в глубине своего живота.
Когда мы доходим до камеры, дверь приоткрыта, и я толкаю ее полностью, готовясь к тому, что мы можем найти. Сцена, которая нас встречает, не соответствует моим ожиданиям.
Сара стоит посреди комнаты, ее глаза широко раскрыты от шока, ее тело дрожит. Лужи крови вокруг ее ног, окрашивая бетонный пол в темный, вязкий красный цвет. Наш новый охранник лежит у ее ног, его безжизненные глаза смотрят в потолок, колотая рана в груди все еще сочится кровью. Нож в руке Сары скользкий от крови, ее хватка слаба, как будто она едва держится.