Мы вливаемся в поток машин, город гудит вокруг нас. Я замечаю в зеркале заднего вида два черных внедорожника, следующих за нами, их присутствие постоянно напоминает нам о мире, в котором мы живем. София ловит мой взгляд и вздыхает. — Да, безопасность — это немного чересчур, но сейчас это необходимо.
— Проблемы с Братвой? — спрашиваю я, уже зная ответ.
София кивает, выражение ее лица становится более серьезным. — Похоже, у моего отца была стычка с Шаровыми. Я не знаю подробностей, но достаточно плохо, раз он приставляет к нам дополнительных людей, когда мы выходим.
Я сохраняю нейтральное выражение лица, но внутри меня есть укол вины. Я точно знаю, почему отношения между Престонами и Шаровыми обострились. Я была той, кто взломал базу данных Братвы, помогая Кейсу украсть значительную сумму денег с их счетов. Это было рискованно, но я справилась. Теперь последствия возвращаются к Софии и ее семье.
— Я уверена, что у твоего отца все под контролем, — говорю я, пытаясь говорить успокаивающе. — Он всегда так делает.
София искоса смотрит на меня, ее губы дергаются в полуулыбке. — Да, он это делает. Иногда мне хочется, чтобы все было по-другому, понимаешь? Я не подписывалась на такую жизнь.
Я киваю, понимая больше, чем она осознает. — Никто из нас.
На мгновение между нами повисает тишина, комфортная, но тяжелая от невысказанных мыслей. Мы уже говорили об этом раньше, разными способами, разными словами. София и я из совершенно разных миров, но нас связывают роли, которые мы играем, ложь, которой мы живем.
Она родилась в этой жизни, в которой переплелись привилегии и опасности, а я вошла в нее случайно, отчаянно и безрассудно.
Пока мы едем, город размывается мимо нас, высокие здания и переполненные улицы отходят на задний план. Телефон Софии жужжит на консоли, и она бросает на него короткий взгляд, прежде чем проигнорировать звонок. Вероятно, еще одна проверка безопасности или ее отец хочет узнать новости. Я могу сказать, что она измотана всем этим, Постоянное давление со стороны дочери Кейса Престона изматывает ее.
— Ты когда-нибудь думала о том, какой была бы жизнь, если бы ты не была... ну, тобой? — внезапно спрашивает София, ее голос тихий, почти задумчивый.
— Все время, — признаюсь я, и мой голос под стать ее голосу. — А потом я вспоминаю, что это то, в чем я хороша. Честно говоря, не знаю, хотела бы я чего-то другого.
София смотрит на меня, действительно смотрит на меня, и я задаюсь вопросом, видит ли она правду в моих словах. Понимает ли она, что несмотря на все притворство, на всю ложь, есть часть меня, которая процветает в этом мире. Это не та жизнь, которую я бы выбрала, но та, которую я заставила работать. Это должно что-то значить.
Мы подъезжаем к поместью Престона, впереди виднеются высокие стены и железные ворота. Охрана следует за нами, их машины разъезжаются по разным участкам поместья. София паркует машину и поворачивается ко мне с легкой улыбкой на губах. — Еще раз спасибо, Сара. Не знаю, что бы я делала без тебя.
— Ты, наверное, все равно сдала бы экзамены, просто не с блеском, — шучу я, но в моем тоне есть теплота. Несмотря ни на что, София стала для меня больше, чем просто работой. Она, друг, тот, кто видит меня за пределами той роли, которую я играю.
— Будем надеяться, что нам не придется это выяснить, — говорит София, ее улыбка становится шире, пока она собирает свои вещи. Мы обе знаем, что в этом мире ни в чем нельзя быть уверенным. Единственное, на что мы можем рассчитывать, это друг на друга.
Когда мы выходим из машины, София вздыхает, ее обычная беззаботность окрашена чем-то более тяжелым. Я чувствую это еще до того, как она заговорит, у нее что-то на уме, что-то, что она сдерживала. Она смотрит на меня, пока мы идем к дому, огромное поместье возвышается над нами, как крепость.
— Завтра мой последний экзамен, — говорит она небрежным тоном, но я вижу, что за этим стоит нечто большее. — После этого... ну, по словам моего отца, мне нужно будет на некоторое время покинуть Нью-Йорк. Для моей же безопасности.
Я останавливаюсь, поворачиваясь полностью к ней лицом. — Уехать. Куда ты едешь?
— Ванкувер, — отвечает она, ее губы изгибаются в небольшой, почти извиняющейся улыбке. — Он думает, что мне лучше уехать из города, пока все не успокоится с Братвой. Там безопаснее, подальше от всего этого.