Тут столько людей! Позор!
Мужчина за спиной цыкает.
Разве откажет он при толпе зевак?
– Мы сейчас, – грубо говорит губернатор, явно недовольный тем, то мы отошли от его плана.
Он хватает меня за руку, и мы заходим в первое попавшееся кафе. Прямо напротив того места, где я выпустила весь обед наружу. Покупает нам бутылку воды.
На него смотрят с таким удивлением, неверием, будто увидели божество. Так и есть. Губернатора боятся и любят. Но вот знали бы… Какой он на самом деле. Урод.
Моральный псих.
Его место – в аду.
– Бутылку воды.
Я стою, осматриваюсь по сторонам, ища выход. Интересно, если я сейчас убегу… Он побежит за мной, да. Что подумают остальные? Это ведь попадёт в сеть.
Эта мысль не даёт мне покоя.
Тут же сильная хватка появляется на запястье.
– Перестань озираться по сторонам. Попытаешься сбежать – твоя семья умрёт.
Меня словно окатывает ледяной водой.
И я уже не шевелюсь. Смотрю только вбок. Замирая. И даже не моргая.
Кажется, я умерла где-то внутри.
Когда услышала про близких.
И теперь не могу пошевелиться.
Смотрю на мужчину за колонной, что направляет на нас объектив камеры. Папарацци?
Я что, появлюсь в сети?...
И как он это обоснует?
Я купил ей воды из-за жалости?
А что, если…
Сумасшедшая идея ударяет в голову.
Что скажет губернатор, если девочку, с которой у него отношения, на следующий день найдут в канаве?
Я поворачиваюсь, смотрю за тем, как продавец несёт нашу воду.
Хватаю мужчину за руку, встаю на носочки, несмотря на каблуки, и подаюсь вперёд. Отпускаю его руку, обвиваю голову ладонями и дотрагиваюсь своими губами до его. Целую по-настоящему, по-взрослому, хотя целовалась от силы два раза. Саша не любит поцелуи. Поэтому хоть как-то стараюсь, желая показать всем, что мы любим друг друга. Хоть как-то.
Углубляю поцелуй, жмурюсь и напрягаюсь, когда сильные пальцы сжимают талию.
Тут же сердце начинает качать кровь быстрее.
Пульс учащается, а в груди бьёт тревога.
И прежде, чем он оттолкнул бы меня и швырнул бы на пол, я отрываюсь.
Натягиваю улыбку и смотрю в эти бурно горящие ненавистью глаза.
Поднимаю ладонь в воздух, касаюсь пальцем его губ.
– Что же, господин губернатор, не убьёте же Вы меня на глазах у всех? – шепчу тихо. Специально для него.
Глава 3.2. Выходка
Плотно сжатые челюсти раскрываются, и из этого безобразного рта вырывается всего несколько слов:
– Ты – труп.
Он аккуратно, хоть и сильно держит меня за талию, выводит на улицу. Следом идёт охранник, который всё это время был с нами. Мне очень повезло – что мы вообще пошли куда-то. Хаджиев мог спокойно кого-то отослать сделать это.
И теперь…
Что теперь?
Ничего.
Каков шанс, что я доживу до выхода новостей? Каков шанс, что Хаджиев вообще воспримет эту новость всерьёз? Не замнёт её?
Я хоть что-то попыталась сделать!
А сейчас отправляюсь в салон автомобиля. И стоит только попе коснуться кожи, как в щёки врезаются стальные пальцы, сжимающие челюсти.
– Понравилось? – цедит сквозь зубы, прожигая меня безумным взглядом. Злится, так сильно, что чуть не убивает одним вниманием.
Хватаю его от страха за запястье, чтобы отпустил.
– Приятнее целоваться только с кактусом.