Нет. Не убил.
Хотя надо бы за её ложь.
Но сейчас хватаю сигарету из пачки. Ещё чуть-чуть, и точно доведу себя до рака лёгких, чёрт возьми. Бросать надо. Но не могу.
Отцом буду скоро.
На радостях две выкуриваю.
Жду, пока девчонка соберётся. Домой поедем. Отметим.
Хоть пола ещё не знаю, но надо.
Что вообще сдержался.
Нет, девчонка хороша собой. Молодец. Да и ребёнок от неё… Нормально. Главное, что сбежать не пытается. Палки в колёса не суёт. Проблем мне не доставляет никаких.
Ещё и сына мне вырастит.
Вообще в покое оставлю. Пусть живёт, где хочет. Хотя… нет. У меня останется. И вместе жить будем. Ребёнку мать нужна. Хоть понимаю, что и сам воспитаю, но не хочу, чтобы без материнской любви рос. Как я.
Пусть в живых останется.
Не зря же я всё это дерьмо придумал. Покер. Демонстративный. Показал ей, что ждёт её за стенами дома, если она сбежит. Пытался показать, что со мной ей лучше всего. Баловал. Покупал всё, что хотел. Йога – на, держи. Хочешь кальмара? Поешь. Она даже на яхте каталась. Роскошную жизнь ей обеспечил. Ни в чём не нуждалась.
Хотя видел – порой сбежать хотела. Но вовремя понимала, что ждёт её без моей охраны.
Обычный блеф, но… Мало ли, что она придумает? Она уже раз додумалась. Поцеловать меня на глазах у толпы. Живой осталась. Может, ещё до чего догадалась бы.
Но проучить её стоит. За ложь. Она почти два месяца меня за дурака держала.
Что-то там говорила, сама была в шоке, но я не слушал. На сердце бьющееся смотрел.
Чёрт.
Я — человек, спокойно убивающий, кого захочу — завис на одном экране. На обычной картинке.
Всегда хотел детей. Но опасался, что им из-за моей жизни придётся потом поплатиться своей.
И когда рискнул…
Твою мать, как же я сейчас рад, чёрт возьми.
Готов даже спустись эту шалость Милане с рук. После того, как она всё объяснит, конечно.
Сижу сейчас в машине, вдыхаю свежий воздух.
Надо, чтобы мозги на место вернулись.
Дверь как раз открывается. В салоне первым делом появляется тонкая ножка в снегу. Сразу видно – дрожит. Укутывается в шубу, льнёт к двери авто.
И чего боится?
Я сейчас добрый. Очень добрый. Что я ей сделаю плохого, пока она с моим ребёнком в животе? Наоборот, может, даже что-то хорошее.
– Ну, – твою мать, Самир, ты даже одно слово не можешь по-доброму сказать. А тут ещё что-то сделать. – Рассказывай. Что за цирк это был? Без лжи, Милана.
– Я… – мнётся на месте. – Честно, ничего не понимаю. Но да, я тебя обманула в самом начале. Я считала себя бесплодной, потому что мне твердили это постоянно. И я правда не понимаю, что случилось, и теперь…
Она опускает взгляд вниз, трогает себя в зоне живота через шубу.
– Беременна.
Милана неожиданно поворачивается в мою сторону. И плачет. В глазах слёзы стоят. Нос красный.
Серьёзно?
Только этого мне не хватало!
– Думала, всё, не будет больше. Но я не хотела тебя обманывать. Жить хотелось. Но… Какая разница? Сына не будет — всё равно убьёшь.
Убью. Наверное.
Пока не решил.
Вполне есть вторая попытка.
– Из-за чего тебе поставили этот диагноз?
Сука, я прослушал.
– Я же говорила уже, – всхлипывает. Лицо меняется. Детское-детское становится. Носик дрожит, а глаза прикрываются. Плечи в истерике вверх-вниз дёргаются. – После аварии операцию делали. Вырезали мне матку. И маме так сказали. Всем-всем. Потом по врачам водила сестра долго. И все говорили, что ничего сделать нельзя. И… Всё. Я и думала, что неполноценная.
– Перестань реветь, – аккуратно хлопаю её по плечу. – Я, вроде, тебя не бью, чего ноешь тогда?
Не умею я женщин успокаивать!
– Так достанется же сейчас, – стирает рукавом слёзы. И нос утирает. – Врала же.
– Врала, – киваю. До сих пор ни в чём не разобрался. Поручу это кому-нибудь. – Накажу. Но по-своему.
Сексом, конечно.