Есть у меня один метод.
До этого я только себе приятное делал. Иногда и ей. Но, в первую очередь, я хотел удовольствия. Заставлю её плакать в следующий раз. В постели. Отличная идея. Хоть поймёт, что лучше жить со мной в мире, чем во вражде.
– Хорошо, – кивает и взгляд отводит. – Но не убьёшь?
Как дитя сейчас.
– Ты думаешь, смерть – это наказание? – усмехаюсь. – Это подарок, глупая. Нет. У меня свои методы.
Она кивает.
Не знает ещё, что её ждёт.
– А можно, раз уж я никуда не убегала, к мужу сестры съезжу? Я правда… Хочу разобраться, что со мной произошло.
Чуть глаза не закатываю.
Смотрю на наручные часы.
Ну, время есть.
– Адрес говори. Заедем.
Она смотрит на меня как на чудовище. Глаза — как блюдца.
Да, я и есть чудовище, но…
Тоже хочу разобраться в ситуации.
Милана тихо-тихо проговаривает адрес каких-то частников. Туда мы и едем. И через сорок минут останавливаемся возле потрёпанного дома. У меня тут же отвращение появляется. Хотя я в условиях и похуже жил.
Выхожу из салона, иду следом за Миланой.
Она аккуратно бьёт своим кулачком уже по старому дереву.
Ноль внимания.
Бью уже сам.
Несколько секунд, и появляются звуки шагов.
А позже дверь открывается. На пороге стоит заросший мужик. На бомжа похож. Видно, что уже давно бухает.
– Милана? – девчонка тут же летит обниматься. Надо напомнить, чтобы её вещи постирали и продезинфицировали.
– Кирилл!
Кстати, его лицо мне смутно знакомо.
Не у него ли раньше компания одна была, хм?.. Он ещё перевозкой занимался. Чёрт, не помню.
Его взгляд неожиданно цепляется за меня.
– Здравствуйте, – говорит нерешительно.
Я киваю.
– Проходите. На улице холодно.
Да. Новый год скоро. Я его не отмечаю, но в этом году можно попробовать.
Нахрена? Не знаю.
Они перестают обниматься, и мы заходим в дом. Тут не всё так плохо. Садимся на диван.
– Чай, кофе?
– Нет, спасибо, – правильно, Милана. Я у незнакомцев ничего не пью. Мало ли что? Меня как минимум на каждом втором шагу убрать пытаются. – Мы, если честно, не чай пить приехали. Мне интересно кое-что… Помнишь аварию?
– Помню, – мнётся. Движения становятся ещё нервнее. Что-то явно знает. И скрывает.
– Я не буду ходить вокруг да около…
Милана впервые кажется такой смелой. Выпаливает всё как на духу. И с каждым разом мужик становится белее.
– Я говорил Регине, чтобы она всё рассказала, – отводит взгляд в сторону. Как глупо. – Но она не захотела. Ещё тогда, в детстве. Но уверяла меня, что ты, будучи глупым ребенком, не поймёшь ничего и проболтаешься всем. Помнишь, когда родители хотели продать тебя…
Неожиданно его взгляд метается на меня.
Я даже бровь выгибаю.
Чё? Я ни в чём не замешан.
– Одному мужику. В то время он хорошо брал денег за детей. Выращивал их и куда-то… Увозил. У него было что-то типа ферм. Помимо детей там работали и женщины, поэтому он скупал всех, не глядя. Многих потом находили мертвыми. Регина, узнав об этом, заволновалась и… Решила провернуть всё это. Аварию, потом эту операцию. Но ничего не было. Тебе просто немного резанули по животу, чтобы шрам остался. Мы отдали кучу денег, подкупили врачей, водителя, но…
Хм.
Кого-то мне это напоминает. Про детей. Знаю я нескольких таких дебилов. Райский? Он беременных любил. Сдох, придурок, уже.
– Тот мужик, узнав, что ты бесплодна, разорвал сделку. Ты ему была уже не нужна. Девушки просто были инкубаторами. И чтобы защитить тебя, Регина пошла на всё это. Её даже не мучила совесть, когда твои родители стали бедняками. Потеряли весь бизнес. Хотя ей было очень обидно за тебя и она винила себя в том, что те уроды стали относиться к тебе как к мусору.
Хм. Занимательная история. Девчонка, которую пытались защитить и вбивали такую информацию с самого детства. Интересно…