Оборотень говорил тихо, и собравшиеся обступили его плотным кольцом.
— Ведро алмазов — вот чего стоили наши шкуры для них! Они согласились принести к нам заразу за ведро алмазов! Но небесная кара настигла их, мир справедлив. Проклятая пыльца осела и на их плечах…
— Не мог бы ты говорить понятней? — спокойно попросил Рэдариэл. — А то мы продолжаем думать, что все вы просто свихнулись от горя и просто устроили бойню.
— Попонятней? Хорошо, расскажу во всех подробностях. Мы покупали у людей овощи, муку, мясо… Человеков оставляли ночевать в гостевом доме. Утром они не показались на завтрак. Мерижа, моя сестра, сходила к ним. Новость оказалась тревожной, все лежали вповалку и выплевывали свои легкие кровавой пеной. День, два… У нас нет лекарей, мы если и болеем, то любовной тягой. — Оборотень горько усмехнулся. — Когда трое из них умерли, я пошел посмотреть, что там да как. Нужно было отослать вести их семьям. И старший из них вдруг решил признаться… Может, лихорадка развязала его язык. «Нас наняли, чтобы принести вам проклятый цветок. От его пыльцы все ваши дочери умрут еще до рождения» — вот что шептали его потрескавшиеся губы.
— Ты поверил словам бредившего человека?
— Я их запомнил. А потом перхалка перекинулась и на нас. На всех в крепости! За один день! Больные лежали везде. Некому было даже принести свежей воды. Я сам не помню и половины того черного дня.
— Одного дня?
— Да, всего день, и меня отпустило — я альфа, самый сильный в стае. Правда, кашлял еще неделю, а шкура заживала еще дольше, но остальные поправлялись медленнее. Первая оборотница умерла к обеду второго дня… Я не мог в это поверить, ведь мы оборотни! А тут какая-то людская простуда. Но самки умирали и умирали… и моя Тариона… Моя пара… — Дарион закрыл глаза ладонями и заплакал.
Видеть, как могучий воин утирает слезы, было больно. Окружавшие его потупили взоры.
— Прими наши соболезнования…
— Оставь их себе, эльф, — вскинул голову волк. — Мое сердце хочет мести.
— Она не спасет тебя от боли.
— Она точно её притупит, — кровожадно оскалился альфа.
— Ты хочешь уничтожить целый народ лишь из-за пары фраз умиравшего человека? — вступился за людей гном. — Вдруг ему все это привиделось?
— А это мне тоже привиделось? — Дарион вытащил из кармана черный камешек и бросил коротышке. — Бери, теперь у меня этого добра полно.
— Что это? — Гном в недоумении повертел кусочек с неровными гранями и отдал эльфу.
— Цветок Каройдомуса, — сказали оборотень и эльф одновременно.
— Говорят, они растут на дне самого глубокого разлома, — стал задумчиво рассказывать Рэдариэл. — Темные горы полны секретов. Мир, никогда не видавший света, хранит в своей глубине множество тайн. Бездонные подземелья смертельно опасны, и только гоблины, дети тьмы, там в своей стихии. Все стены там увиты странными прожилками. Они черны, словно уголь, и тверды, как камень. Не каждый уразумеет, что блестящие линии, плетущиеся по стенам — живые. По легенде, раз в несколько лет цветок оживает и разрастается, бутоны-камешки раздуваются и выпускают в воздух пыльцу.
— Споры Красного мора, — кивнул Дарион. — Убивающие каждого, к кому прикоснутся.
— Но пыль гибнет на солнце, — возразил Рэдариэл. — Чтобы заразиться, нужно спуститься в самое жерло Темного хребта. А граница защищена эльфийской ворожбой, ни один гоблин не смог бы пронести через неё болезнь.
— Так было раньше. Гоблины наложили проклятье на красную пыль, а через границу горшок с Каройдомусом пронесли люди, а не гоблины. На них ваши охранки не сработали.
— Ты утверждаешь, что люди добровольно заразились мором, чтобы принести его вам?
— Я утверждаю, что они жадные дураки. Когда человечки тащили свой подарочек, крышка горшка сдвинулась, и проклятая пыль легла и на их плечи. Они не сразу заметили, а может, думали, что обойдется. Но даже когда поняли, что сами заболели, не одумались, а разбросали эти камни по всему моему замку. А дальше ветер сделал свое дело.
— Но никто, кроме людей и оборотней, не болеет.
— Проклятье легло на тех, кого оно коснулось в первую ночь. Теперь два наших вида словно помеченные мишени. Болезнь, встретившись с нашими расами снова, узнает нас и опять поразит.
— Откуда тебе это знать?
— Мне рассказал тот человечек, принесший Красный мор в мой дом.
Войны стояли вокруг альфы молча. Каждый обдумывал услышанное и старался прикинуть последствия.