— Так и знала, что вернётесь обратно вдвоем, — понимающе вздохнула Зина, потрепала птицу по нахохленной головке. — Что, Орлик, не хочешь на свободу. Понравились мы тебе?
Обрадовался возвращению Орлика и Валерик.
Но уже на следующий вечер из деревни снова нагрянули гости. Пришла та же женщина, на этот раз вместе с бородатым сердитым мужчиной.
— Подкараулю вашего орла — убью! — предупредил он. — Лучше по- хорошему убирайте его куда-нибудь сами.
Орлика пришлось унести на другой берег, чтобы не нашёл дороги к целинникам.
В палатку Нина вернулась со слезами и не могла сдержать их всякий раз, когда об Орлике спрашивал Валерик, и приходилось лгать, что он выздоровел и улетел с другими орлами.
… Водитель Николай давно положил глаз на Зину, но та как была недотрогой так и осталась. Ни ласкового слова — ни тем более поцелуя от нее не дождёшься. Даже внимания не обращает, кто возит её и двух других комсомолок на Ишим за водой для самана.
Подружки черпали воду из реки, подавали Зине наверх, а она в кузове переливала их в цистерну.
В этот раз обратно Николай вернулся ни жив — ни мертв без воды и цистерны.
Страшный груз привез он в кузове и еле-еле смог побелевшими губами рассказать, как случилась трагедия.
Зина решила охладиться в холодной воде и забралась по пояс в цистерну, чтобы ехать было и прохладно, и весело. На повороте не закрепленная цистерна перевернулась, и девушку перерезало пополам.
В тот же день родителям Зины дали телеграмму. Гроб поставили в старой саманной хатке у будущего клуба. Нина сбрызнула тело подруги духами «Красная Москва», чтобы к их приезду заглушить запах разложения, но приезжать было некому.
В ответной телеграмме сообщалось, что отца посадили, а мать тяжело больна.
Похоронили Зину за деревней на кладбище, где один за другим потихоньку уходили в вечность местные.
Над могилой комсомолки водрузили звезду, одинокую и нелепую среди простых деревянных крестов. «Клянемся в память о нашем погибшем товарище достойно закончить наше общее дело», — в один голос повторили целинники, возложив к звезде венок.
Только Нина молча оставила на могиле букет белых диких цветов.
Белых роз в степи ещё не было.