Работать им придётся очень много. Лишь так можно гарантированно заставить скверну работать на усиление и самовосстановление. Хотя, моя кровь и работает как зелье, но долговременный эффект — немного другое.
Через месяц, когда они освоятся с той силой, что у них есть, можно потихоньку впитывать ману и увеличивать объёмы скверны. Потом я пару раз доведу их до срыва, откачивая лишнюю силу, чтобы не допустить буйства. Да и, в целом, с гвардией будет много возни, пока они не смогут сами отправлять силу в Лес.
Но как иначе? Запретить работу со скверной? Так не выйдет, магов будет очень много, это одна из задач страны. Порог вхождения в твари скверны и так никогда не был сложным, но без своей маны жить на зельях очень накладно, не случайно это могла себе позволить только элита. А источник открывать мало того, что не всем можно, так и дорого.
Но мы больше не имеем проблем с маной, а уж получить самое простое зелье на скверне не так сложно при желании. Если человек хочет стать «полубогом», он им станет. И гвардия нужна хотя бы для того, чтобы останавливать подобных экспериментаторов после неизбежного срыва.
— Мы оправдаем доверие, учитель.
Я повернулся к Аязу, отбрасывая пустые размышления и кивнул:
— Не сомневаюсь. Тренируйтесь, через пару недель проверю.
А ведь я хорошо чувствую этих бойцов. Кровь и сила связывает нас, а через скверну я могу дотянуться до сознания любого из них. Причём, когда они наберут силы, моя власть над гвардейцами станет ещё сильнее. Бойцы знают, но их это не пугает.
Через полгода-год станут грозной силой. Она мне понадобится в любом случае.
Попрощавшись с бойцами и Аязом, вернулся домой, в кабинет. Сев за стол, катнул по столу серебряную монетку. Ребристые грани, профиль Элеоноры на одной стороне и имперский орёл на другой. Золотая монета отличается профилем, на ней меня изобразили. Ну и медная монета с орлом и стилизованным изображением укреплённого города на другой стороне. Я подумывал ввести бумажные деньги, но, по итогу, от этого отказался. Рано ещё.
Вытащив из кипы бумаг перед собой отчёт о производстве и поставках на материк за прошлый месяц, просмотрел цифры и довольно прищурился. Одних только чугунных сковородок отгрузили больше десяти тысячи штук. При цене в продаже в один серебряный и себестоимости в пару медяков, сковородки принесли около семисот золотых.
Триста получилось выручить за лампы и сотню за керосин к ним. Со временем рассчитываю, что баланс в сторону топлива будет смещаться. А лет через пять-десять, с отладкой производства и если не случится войны, можно будет поставлять и двигатели.
Сотня золотых за тяпки, полсотни за плуги, сотня за лопаты, почти триста за гвозди. Доспехи, мечи, косы, швейные иголки, топоры и ещё почти четыре десятка экспортных позиций. Удивительно, насколько широкую номенклатуру товаров мы успели освоить. А ведь работы ведутся и над автоматическими ткацкими станками, что позволит нам обеспечить себя тканью и немало экспортировать.
Большинство денег идёт на обеспечение промышленности. Вроде прямая себестоимость на зарплаты и работу цехов не так велика, но вот косвенная… Закупки продовольствия, селитры, каучука и ещё множества вещей, которыми мы обеспечить себя пока не можем. Даже шерсть овечью приходится закупать. И хлопок, цены на который растут.
Одна надежда на механизацию сельского хозяйства и удобрения. Иначе, при текущих темпах индустриализации и количестве вовлечённого в неё народу, мы себя просто не прокормим. Слишком много людей приходится изымать из сёл в стремительно растущие города.
Причём, в отличие от естественного процесса урбанизации, у нас это, во многом, связано с прошедшей войной, когда большое количество сёл и деревень оказалось уничтожено. Люди приходят туда, где есть работа и еда, а не пытаются силами одной семьи отстроить сожжённый хутор.
К следующей посевной должна быть готова пара десятков тракторов. И я таки выделил большой участок земли под государственное хозяйство, на котором будут работать крестьяне на этих тракторах. Мне пока проще подобные нововведения спускать сверху, чем пытаться убедить крестьян, что трактор, который используется несколько раз в год, выгоднее, чем лошадка. Трактор, конечно, не ест, но и в город на рынок товар не отвезёт.
Однако, справляемся. Если всё получится, то в следующем году хотя бы по пшенице закроем свои потребности полностью. Хотя, стихийных бедствий никто не отменял, лучше не загадывать.
Мои размышления прервал стук в дверь, и зашедший Золтан отчитался:
— Ваша Милость? Там прибыли торговцы с материка, говорят, есть очень важные новости.
— Зови. И ты когда перестанешь в приёмной сидеть? У тебя другой работы полно!
— Мне тут удобно, Ваша Милость. Да и если что-то важное будет, не пропущу, — скромно улыбнулся парень, взлохматив светлую шевелюру.
— Ладно уж, — отмахнулся я. — Зови.
Он скрылся в приёмной, а вместо него в кабинет шагнул коренастый торговец, обладатель длинных шикарных усов, и застыл напротив стола, осматриваясь вокруг.
— Присаживайтесь, — кивнул я на кресло. — Что такого срочного случилось?
Торговец сел на кресло, пожевал губу и выпалил:
— Континент ввёл пошлины на наши товары! Сто процентов стоимости!
Я замер, опустив взгляд на бумаги с торговым оборотом. Вот тебе и отличные товары и демпинг цен… Но, всё же, отмерев, спросил:
— Прямо весь континент?
— Аллария, Коритус и Тарог. К эльфам и оркам я не хожу, Ваше Величество.
— Вся северная часть людских земель…
— Да, Ваше Величество, теперь только оплывать материк, чтобы выйти на рынки с юга, и пытаться идти на второй континент или продавать на южной стороне.
— А там наверняка пираты…
— Мы можем отбиться, особенно если корабли будут ходить с конвоем.
— Что сделает наши товары дороже, — вздохнул я
— Многое будут покупать и по двойной цене, Ваше Величество.
— Без чинов, можно просто Бьёрн, — задумчиво отмахнулся я.
Титулование в обычном разговоре мешает. Но новости, конечно…
И что делать? Да, покупать товары будут и по такой цене. Но меньше и при этом на торговле нашим трудом будут жиреть возможные противники. Не продавать совсем? А на что я буду содержать и развивать промышленность? Внутренний рынок? Второй континент? Не смешно.
Да и там везде пошлины введут. Никто не упустит такую возможность обогащения. Ввести встречные пошлины на зерно? При том, что скупается оно на деньги с торговли… Глупость.
— Нужна большая экспедиция на второй континент, господин. Со всеми нашими товарами и под защитой боевых кораблей, — осторожно высказал идею купец.
Я вздохнул, прикидывая варианты. Как ни крути, второй континент осваивать нужно, рано или поздно. Так что я кивнул:
— Организовывайте. Как появится план экспедиции, приходи, будем обсуждать. Деньги и людей я выделю.
— У меня уже всё готово, господин, — улыбнулся купец. — Я пару дней провёл в Вышгороде, обсуждали с капитанами, кто сможет пойти в такой долгий рейд. У меня вот тут всё записано…
Порывшись в сумке на поясе, он достал толстый ежедневник, открыл на середине по закладке и протянул мне. Развернув томик, я проглядел текст и цифры. Два военных корабля и восемь доверху гружёных торговых, судя по номенклатуре закупок.
— Не много сразу везёте? А если шторм?
— Нет выбора, господин. Товар хороший, распродадим в любом случае. Закупим там же шёлка и фарфора, привезём и реализуем на континенте. Есть связи, кто купит такой товар без всяких пошлин. А будем возить по одному кораблю — наткнёмся на пошлины, надо продавать как можно больше разом, пока их местные правители не успели сообразить.
— Авантюра, — хмыкнул я.
— Мы торговцы. На том и стоим, — гордо усмехнулся мужчина, закрутив ус пальцем.
— Заманчиво… — протянул я, просматривая его ежедневник.
Сумма терпимая, два военных корабля я выделю. Они всё равно в последнее время заняты тем, что гоняют пиратов между нами и континентом. Причём пираты всё те же — бывшие островные благородные. Но сейчас рейсов с этими пошлинами станет меньше, можно позволить.