— Майор Стайк, — медленно и вдумчиво произнес кезанский капитан, словно у него было что-то на уме, — вы ведь командуете гарнизоном Фернхоллоу?
— Верно, — отозвался Стайк.
— Скажите честно, как солдат солдату, есть ли в Фернхоллоу какие-нибудь проблемы?
Стайк искоса глянул на него внимательнее. Взгляд Кардина не отрывался от обернутого трупа, перекинутого через круп Дешнара. Капитан явно чувствовал себя не в своей тарелке. Стайку не нужно было уточнять, что он имел в виду. «Проблемы» — слово года по всей Фатрасте. Вспыхивали беспорядки из-за налогов и зерна, бурлил конфликт на фронтире, подспудно нарастало общественное недовольство везде, от неприметнейших салонов до крупнейших городских газет.
Интересно, какова истинная причина любопытства Кардина. Он прибыл, чтобы собрать налоги? Провести инспекцию города? Организовать набор на военную службу? Стайк попытался придумать положительную причину, по которой кезанский офицер стал бы интересоваться захолустным городком, но ничего не вышло.
— Фернхоллоу — городок небольшой. — Стайк потер подбородок. — Всего около тысячи человек, включая пало. Многих я знаю по имени, и среди них только горстка возмутителей спокойствия. Большинство стараются не высовываться.
Кардин задумчиво кивнул.
— Рад это слышать. Майор, я из восьмого кирасирского. Последний год мой эскадрон нес службу в Железногорье, и теперь мы возвращаемся в Лэндфолл. Если вас не затруднит, мне нужно расквартировать людей на ночь. Им нужна нормальная еда и кровати — довольно долго у них не было ни того, ни другого.
— Понятно, — отозвался Стайк.
Он почти ощутил облегчение. Разместить несколько сотен кезанских кирасиров — тот еще геморрой. Кезанские солдаты редко платят по счетам и слишко много пьют, но раз уж это не налоги и не новый призыв, он разберется.
— Фернхоллоу вам слегка не по пути, разве нет?
— Так и есть, — согласился Кардин и, оглянувшись на своих спутников, добавил тише: — У моего командира любовница в Беггарз-Вуде.
Беггарз-Вуд находился милях в пятидесяти к югу от Фернхоллоу. Совсем не по пути. Стайк фыркнул.
— Надолго планируете задержаться?
— Только на ночь. Завтра рано утром выступаем.
Стайк быстро прикинул варианты.
— Хорошо. Я распоряжусь. В городе два постоялых двора и семь кабаков. Добавьте сюда пару десятков домов, и никому из ваших людей не придется спать на голой земле.
Стайку не нравились кезанцы, но он не был сволочью. Год на фронтире, да еще учитывая наверняка доходившие до них слухи о беспорядках, — тяжелое испытание для любого солдата, даже если, судя по кирасам, они и не участвовали в стычках.
Кардин заметно расслабился.
— Спасибо, майор Стайк. Я ваш должник. — Он щелкнул пальцами, и с ним поравнялась Грейсли. — Сержант, сообщите эскадрону, что мы остановимся на ночь в Фернхоллоу. Все должны вести себя безупречно. Передайте майору Просту, что я зарезервирую для него лучшую комнату в городе. Ему это понравится.
Грейсли отсалютовала и, отделившись от отряда, поскакала обратно, а Кардин одарил Стайка благодарной улыбкой.
— Учитывая напряженную ситуацию, меня беспокоил тот крюк, что нам пришлось заложить, возвращаясь с места службы. Но, — вздохнул он, — майор Прост настоял. По крайней мере, он позволил мне тщательно подбирать места для стоянок. Последнее, что мне нужно, это втянуть парней в столкновения.
Стайк кивнул, но мыслями был уже далеко. Он думал о привязанном к седлу трупе и спрашивал себя, кого же повесят за смерть сборщика налогов. Он думал, как разместить и обеспечить всем необходимым несколько сотен лишних солдат в городе.
И еще он думал о майоре Просте. Имя казалось смутно знакомым, что-то свербило на задворках памяти, и Стайку это не нравилось.
Он проводил Кардина до «Урчащей свиньи» — большего из двух постоялых дворов, показал, где дом мэра, после чего отвез тело к гробовщику. Имя Проста беспокоило его всю дорогу до окраины города. На окраине располагался небольшой каменный форт и гораздо более крупные конюшня и казармы, в которых размещался его гарнизон колониальных уланов.
Он оставил Дешнара одному из конюхов и отыскал своего заместителя, капитана Блая — тот пыхтел трубкой в зарослях у реки. Блай был крупным, плотным мужчиной, с широкими плечами и тонкой ухоженной бородкой, которые, как он утверждал, сейчас считались модными в Гурле. Из-за бородки Блай походил на идиота, и Стайк любил напоминать ему об этом при каждом удобном случае.
— Блай, — поприветствовал Стайк.