Пока девушка прогуливалась по небольшому городку, с любопытством разглядывая развернувшуюся там ярмарку, служанка отгоняла от нее купцов и королевских воинов, засмотревшихся на вороные волосы и зеленые глаза Тересии. А вот ворчать на Мирамара женщина не стала — она видела, что на нем плащ королевского мага.
— Добрый день, леди Сантойя, — кивнул ей Мирамар, оказавшись у нее на пути. — Рад нашей встрече.
— Мы знакомы? — нахмурилась Тересия.
— Нет, но я знаю вашего отца — и премного наслышан о вас. Меня зовут Мирамар Антер.
Вот поэтому он и не хотел встречаться с ней, когда рядом Делиор. Сейчас Мирамар мог прибегнуть к любой лжи, и некому было разоблачить его.
Тересия смерила его тем небрежным всезнающим взглядом, которым отличаются все подростки, переставшие быть детьми и уже мнящие себя опытными взрослыми.
— Не припомню такого имени, — сказала она, забавно сморщив аккуратный носик.
— Позвольте это исправить. Вы впервые в этом городе?
— Да, и, думаю, это последний раз. Очаровательная, но скучная дыра.
Она продолжала двигаться вдоль торговых рядов, а Мирамар шел рядом с ней, так и не спросив на это разрешения. Служанка держалась в паре шагов позади.
Королевский маг украдкой разглядывал свою молодую спутницу. У Тересии была ладная фигурка и красивое личико — видно, старик Делиор выбрал себе прекрасную наложницу. Изначально Мирамар планировал использовать эту глупышку, чтобы породниться с ее отцом, завладеть его тайнами и наконец-то отомстить за давнее унижение. Но теперь он видел, что все это может стать приятным приключением — если ему удастся избавить зеленоглазую красавицу от этой длинной юбки и посмотреть, такие ли у нее длинные ножки, как ему кажется.
Он не сомневался, что у него получится. Ему уже доводилось проводить ночи с начинающими колдуньями, и он прекрасно знал, что в определенные моменты они ничем не отличаются от обычных распутных девок.
— На самом деле этот город не так уж плох, — рассказывал Мирамар. — Он был основан много лет назад, когда здесь, почти в чистом поле, нашли несравненную руду. Ее и теперь добывают в холмах, а город стал важным центром для торговли и…
— Зря, — прервала его Тересия.
— Простите? Что — зря? Зря торговлю начали?
— Зря вы все это делаете, у вас ничего не получится.
Мирамар такого не ожидал, но он был не слишком удивлен: должно быть, нравом она пошла в папашу.
— Боюсь, это недоразумение, леди Сантойя…
И снова она не дала ему договорить:
— Ой, да перестаньте. Вы начали нашу встречу с легкого успокаивающего заклинания, которое бросили на мою служанку. Собственно, только поэтому она сейчас не пытается выклевать вам глаза. Никто не будет идти на такое, если ему ничего не нужно.
— Мне нужна приятная беседа.
— Этого недостаточно для таких мер.
Ей полагалось быть глупее. Мирамар быстро понял, что недооценил ее способности: она не должна была почувствовать направленное на служанку заклинание. Это проблема, но не большая, и в ней есть свои преимущества: если ему удастся сделать Тересию своей женой, она подарит ему умных детей.
— Чего же я, по-вашему, добиваюсь?
— Если б вы были поглупее, одним из тех деревенских дурачков, что целыми днями ковыряются в собственном носу, я б предположила, что вам хочется разложить меня на ближайшем сеновале. Но вы же уважаемый господин маг! Думаю, вам хочется на мне жениться.
Она рассмеялась. Смех у Тересии был звонкий, серебристый, и Мирамар восхитился бы им, если бы не сгорал от внутренней ярости.
За годы, что прошли с его обучения, он научился владеть собой. Он больше не выдавал свои чувства так открыто, как тогда, в убежище, еще мальчишкой. Вся страна верила, что он — бесстрастный воин, который беззаветно предан своей стране.
Но он-то знал, что это всего лишь маска. Мирмар просто понимал, как осуществить свои мечты, выдавая их за потребности королевства. Он был лучшим, он был мудрецом, он был лидером — и его осмеяла какая-то малолетка!
— Я думал об этом, хотя не решился бы заговорить о браке так скоро, — натянуто улыбнулся Мирамар.
— А тут и говорить не о чем, — отмахнулась Тересия. — Не будет этого.
— Но почему же?
— Потому что я вообще не хочу замуж. По крайней мере, в ближайшие годы, зачем мне это? Я колдунья, мне не нужен муж, который мне указывает, я сама решаю, что делать!
— Дети вам тоже не нужны?
— Дети нужны, — возразила она. — Но не сейчас, и папа говорит, что еще рано. Успею! Я стану полноправной колдуньей и посмотрю мир, а потом, может, и детей заведу. Может, передумаю и даже замуж выйду! Но точно не за вас, уважаемый.
— Почему? — оскорбился Мирамар.
Эта паршивка отвергала его, как когда-то отверг ее отец! К такому Мирамар оказался не готов. А Тересия еще и добила его, коротко пояснив:
— Вы старый.
— Что?…
— Старый, старый, не смотрите на меня так. Я всего пятнадцать раз видела, как весна меняет зиму. А вы сколько? И не сосчитать! У вас морщин столько же, сколько у моего отца, и в бороде, вон, седина. Вы скоро станете стариком, а я не люблю стариков. Нет, они милые, но точно не в моей постели! Так что вы или поищите себе жену постарше, или не колдунью, а меня оставьте в покое.
Как же ему хотелось ее ударить! И не отвесить легкую пощечину, а ударить кулаком изо всех сил, раздробить эти ее высокие скулы, разбить губы, уничтожить этот маленький носик — так, чтобы его осколки оказались внутри черепа…
Глядя на него, никто не догадался бы, о чем он думает, Мирамар продолжал все так же сдержанно улыбаться. Поэтому маленькая дрянь была уверена, что все хорошо, так и надо.
Он не стал настаивать, потому что боялся, что не сумеет сдержать себя. Он остался на месте, наблюдая, как она и ее жирная служанка скрываются в толпе. В этот момент Мирамар четко понял, что не сможет оставить в покое не только Делиора, но и его дочь.
В следующий раз они встретились, лишь когда связанная Тересия лежала на алтаре в ночь Последней бури. С их разговора на ярмарке прошло много лет, из очаровательной девушки она превратилась в сильную молодую женщину, ее слава опережала ее. А еще она забыла его: даже в моменты ужаса она так и не вспомнила, кто он такой, не поняла, из-за чего она на самом деле умирает.
Ему ведь не обязательно было убивать именно ее — или вообще кого-то. Об этом знал только Мирамар, а другие маги, вроде Халейдана Белого Льда, если и догадывались, то доказать не могли. Даже в тени надвигающейся войны Мирамар мог бы продолжить поиски, отыскать заклинание, которое не требовало бы такой чудовищной жертвы.
Но он просто не хотел. Ритуал Последней бури был идеален: он не только позволял ему спасти королевство, но и давал совершенно законный способ свершить свою месть. Он знал, что Тересия будет страдать перед смертью, что она так и не достанется ни одному мужчине. Знал он и то, что для Делиора гибель дочери будет хуже собственной смерти. Он все знал — и при этом остался героем.
Он был уверен, что у него получилось. Когда стало известно о смерти Делиора, Мирамар почувствовал, что история, начавшаяся в убежище для юных магов, наконец завершилась. Конечно, его несколько беспокоили слухи о том, что Делиор оставил после себя чудовище, призванное отомстить королю и всем, кто участвовал в ритуале. Но позже маг, которому он доверял, лично допросил магическую форму жизни, найденную в доме Делиора, и поклялся, что она безобидна.
И вот к чему это привело. С Ариоры бежали опаснейшие чудовища. Шестеро могущественных королевских магов убиты, седьмой, судя по всему, переметнулся на сторону врага. Из всех, кто был причастен к убийству Тересии, уйти удалось только Мирамару — пока. Он уже знал, что чудовища его не отпустят.
А он даже не мог себя защитить! Когда он призвал запретную магию, чтобы перенестись из Йергариана в королевский дворец, он был измотан, он едва мог пошевелиться. Но Мирамар был уверен, что это пройдет. Ему нужно было лишь отдохнуть в своем замке, отоспаться и поесть, чтобы его энергия восстановилась.