— Думаете, злой шеф тоже полетит?
— Он всегда никуда не летит, а потом внезапно передумывает. Почему на сей раз должно быть иначе? К тому же, он всегда злой, когда появляются подобные новости, и господин Ким туда собирается.
— Но зачем ему туда? Он же не историк.
— Пути Господни неисповедимы. Закажи билеты и подготовь документы, а то сейчас гроза нагрянет. Если документы не подготовишь, узнаешь на собственной шкуре, насколько неприятным может быть недовольный господин Ким.
Сэхун грустно поплёлся за жёлтой папкой в кабинет. Он как раз вышел оттуда с проклятой папкой, когда в приёмную ввалился Ким Чонин с походным рюкзаком в руках. Рюкзак Чонин оставил в углу, улыбнулся Эмме, кивнул Сэхуну и направился прямиком в кабинет Криса с весьма решительным видом.
Через минуту из-за толстой двери долетели возмущённые вопли Криса. Слов было не разобрать, но негатив легко улавливался. Крис бушевал недолго, после чего за дверью воцарилась тишина.
Эмма щёлкнула пальцами, привлекая к себе внимание прислушивавшегося Сэхуна.
— Документы. И точно два билета.
Сэхун обречённо вздохнул, пытаясь уловить взаимосвязь между воплями, тишиной и двумя билетами.
Получалось паршиво.
— Кстати, у злого шефа кольцо на руке, но он вроде без жены. Второй-то точно без жены. И кольца у него нет. — Сэхун снял с полки фотографию в простой светлой рамке. Чонин и Крис там были в белых костюмах и широко улыбались. — Довольные какие… Это где?
— В Вегасе, — бесстрастно ответила Эмма, с некоторым трудом подавив улыбку. И подумала, что практикант не такой уж и сообразительный.
◄●►◄●►◄●►
— Тебе надо? Вот ты и поезжай! — гремел Крис, нервно перебирая письма, разбросанные по столу.
— Правда? — Чонин подобрался ближе, хищно глядя на длинные пальцы Криса. На левой руке, на безымянном пальце, поблёскивало тонкое кольцо.
— Тебе там мёдом намазано! Вперёд! И можешь не возвращаться!
— Точно?
— Видеть тебя не желаю!
— Крис, — вкрадчивым голосом позвал Чонин.
— Что?!
— Императорская печать. С драконами. Из яшмы.
Крис не поддался искушению.
— В задницу эту грёбаную печать! Что мне с ней делать? Тебе на лбу оттиски ставить? Больно надо! Сам поедешь, сам найдёшь и сам вернёшься!
— Ага, то есть, возвращаться мне всё-таки надо? — уточнил Чонин на всякий случай.
— Мне уже всё равно! У тебя вечно какие-нибудь проблемы на ровном месте! Сплошные перелёты! Заснули в Гватемале — проснулись в Анголе! Это вообще как называется, я тебя спрашиваю!
— Чёртовы мины, да? — с сочувствием спросил Чонин. — Но я же не знал.
— Ты вообще ни черта не знаешь! Кто тебя просил лезть в ту пирамиду?
— Но ведь всё хорошо закончилось…
— А могло и не очень хорошо закончиться! Могло вообще отвратительно закончиться!
— Зато ты теперь лучший стрелок и…
— Это не слишком нам помогло в Нан-Мадоле против акул!
— Ты преувеличиваешь.
— Это я преувеличиваю?! — взъярился пуще прежнего Крис.
Чонин обошёл стол, медленно опустился на край напротив Криса и улыбнулся.
— Я не знаю китайского. Ты же не отпустишь меня одного?
— Отпущу! Ещё и ускорение придам! Пинком под зад! Возьмёшь переводчика!
— И будет как в тот раз, в Турции?
Крис раскрыл рот, но осёкся. Чонин воспользовался паузой, чтобы сбросить ботинок с левой ноги, тронуть ступнёй лодыжку Криса и без спешки повести вверх — к колену.
— Сам подумай… легендарная печать, из-за которой началась вся та заварушка между У, Вэй и Шу…
— Печать была лишь поводом, — тихо возразил Крис, с укором глядя на ступню Чонина, добравшуюся до его колена. Его взгляд на ступню Чонина впечатления не произвёл и устыдиться не заставил.
— Неважно, но печать была. И была копия этой печати. И она почти у нас в руках. Представь, как здорово она будет смотреться на твоём столе. Почувствуешь себя императором Поднебесной, м-м-м? Или отдашь в дар музею. К тому же, ты разбираешься немного в старых иероглифах, в которых я ни в зуб ногой…
Пальцы на ступне Чонина были длинными и подвижными. И они прямо сейчас поглаживали бедро Криса.
— Я паршиво знаю историю того периода, — слабо запротестовал Крис, не выдержал и сжал лодыжку Чонина, потянул к себе — через миг Чонин сидел у него на коленях и едва ощутимо касался губами его губ.
— Зато я — отлично знаю. Дело быстрое, ну правда. Метнёмся туда, сцапаем печать и сразу обратно. И я займусь расшифровкой истории анасази. Только таблички — ничего больше. Крис?
— В прошлый раз ты мне это уже говорил! Ещё раз не куплюсь, даже не рассчитывай. В квартире уже не развернуться из-за всякого древнего барахла. У меня чуть инфаркт не случился, когда я проснулся в обнимку с африканским щитом. Открыл глаза, а там — рожа… И череп.
— Я прибил тот гвоздь как следует — больше не свалится. Подумаешь, одна досадная случайность…
— Мне нужен комфорт, любовь и ты… И я тяжёлый на подъём, ты же знаешь. Мы живём как на вулкане. Двадцать четыре часа в сутки… И вообще, я голос твоего разума…
Чонин провёл губами по его шее, добрался до уха и слабо прикусил мочку, потом прошептал:
— И тебе это всё равно нравится. Просто тебе надо порычать для приличия.
— Вовсе нет. У тебя через неделю международная историческая конференция в университете, между прочим. А в воскресенье — танцевальный вечер.
— Я знаю. Мы успеем вернуться.
— В прошлом году ты то же самое говорил, когда мы застряли в плену у повстанцев.
— Но мы же успели.
— Ага, на угнанном самолёте с преследователями на хвосте за полчаса до твоего выхода на сцену, — ядовито напомнил Крис перед долгим поцелуем.
— Зато ты вволю пострелял из пулемёта — мечта сбылась.
— Пулемёт против танка — это как-то…
— Так ты теперь хочешь сидеть в танке и стрелять оттуда? Размер имеет значение?
— Поиздевайся мне тут… — Крис прикрыл глаза, когда полные губы согрели центр его правой ладони.
— Мы купим тебе танк. — Мягкий поцелуй и языком вдоль мизинца. — Как вернёмся из Китая. Кстати, что говорят твои гороскопы?
— Ничего хорошего.
— Ну например? — Чонин озорно подмигнул. — Рассказывай.
— Например… если я полезу с тобой в Китай, с нами случится то, чего со мной никогда не случалось. Хотя это как посмотреть, если учесть, что я с тобой уже семь лет мотаюсь по местам, о существовании которых и знать не хотел. По-моему, со мной уже всё случилось. Хотя с тобой невозможное возможно. Как ты говоришь, нужно всего лишь выбрать цель и упрямо идти к ней. И ты плох тем, что постоянно случайно внушаешь мне комплекс неполноценности…
— Даже не пытался.
— Я потому и сказал — случайно, без задней мысли. А ещё ты слишком выносливый, хотя уже радует то, что терпеливый и не раздражаешься из-за чужих слабостей. Но если мы поедем в Китай, скорее всего, нам придётся что-то минировать по предельно сложной схеме и без единой ошибки. И если тебя возьмут в плен, ты меня не выдашь. А я, как придурок, пойду тебя спасать… Может, не поедем в Китай?
— Почему по предельно сложной схеме?
— Потому что. Хоть раз у тебя было что-то просто и легко? Да у тебя вечно головоломные загадки какие-то и… полный гевальт, в общем. Так, может, ну его к чёрту, Китай этот?
— Погоди, теперь я про тебя. — Крис тоскливо вздохнул и закусил губу, а Чонин негромко начал: — Поскольку ты серьёзно относишься к жизни и из принципа не носишь розовые очки, нам в Макао придётся вынести все магазины, закупая всё необходимое и нужное. Ты плох тем, что значительно сильнее, чем нужно, ещё и эгоцентрик при этом, хотя я всё равно не понимаю, почему ты кажешься таким значимым. Потом ты непременно будешь настаивать на разведке, чтобы не лезть никуда очертя голову. А раз ты потащишь меня в разведку, нам придётся взять на душу много грехов: брать пленника, снимать в темноте часовых, чистить сейфы и делать прочие нехорошие вещи. И в один прекрасный момент я сам не замечу, как начну выполнять твои команды. И мы будем делать ставки на то, чем всё это закончится. И ни один не выиграет, потому что с тобой это бесполезно — с нами непременно случится что-то совершенно дикое и неожиданное. Интересно, да?