Сбоку парню послышались женские всхлипы. Это Анна отчего-то вдруг решила заплакать.
— Извини… — прошептала девушка, опустив голову и плотно зажмурив мокрые веки.
Сотрапезники смущённо посмотрели на неё, но не спешили ничего говорить.
— Извини, что позволяла над тобой издеваться. — наконец выдала девица и откровенно зарыдала.
Вейгер помолчал. Потом отвернулся и снова начал, как ни в чём не бывало, наворачивать жаркое. Сейчас было важно показать равнодушее по отношению к Анне, чтобы не закрылось окно возможностей с Элизабет.
Встретившись с таким холодом со стороны парня, хныкающая девица подскочила и побежала прочь. Ганс попытался её остановить и утешить. Но Анна грубо и настойчиво вырвалась из мужских рук.
— Да уж, молодость полна разочарований. — проговорила рыжая, глядя подруге вслед.
«Зато в старости одно веселье.» — подумал перерожденец — «У меня так точно.»
— А какого лешего она убежала? — раздраженно вопросил Вильям — Я вообще-то приказал ей сумки собирать. — чародей повернулся к мечнику — Эй, толстолобый, если твоя девка не выполнит поручение, придется тебе за ней дорабатывать.
Ганс повернулся лицом к костру и взгляд у него был мертвецки холоден. Вейгер успел подумать о том, что сейчас здоровяк, наверняка, опять полезет в драку. В следующее мгновение так и произошло.
Воин-авантюрист отбросил деревянную миску, рассыпая остатки своей порции, сорвался с места и побежал прямиком на Вильяма. Вибрации от ударов его сапог через камень достигали парочку завтракающих людей. Элизабет подскочила и начала удаляться вбок, чтобы её случайно не задели. Верзила разогнался не на шутку и похоже собирался враз снести паренька своей массивной тушей.
Брод отставил тарелку и сосредоточился. В нужный момент он влупил подсечкой по широкой закрытой сапогом щиколотке. Для этого ему пришлось больно потянуть связки, ведь растяжка у внука была не ахти. Ганс утратил равновесие и по инерции кувыркнулся прямо в кострище. Огонь взорвался ворохом искр, толстые обугленные поленья разлетелись в стороны.
Блондин застонал от боли и одновременно зарычал от злости. Он поспешил подняться и для этого встал на четвереньки. Тут-то арханурец подскочил сзади и беспощадно засадил ему ногой по бубенцам. Здоровяк туго замычал и поник. Вместо попыток встать, он прилёг набок. Лицо его со стиснутыми губами и сощуренными глазами опять раскраснелось до помидорного оттенка.
— Извини, но я привык держать слово. — сказал Вейгер.
Он обернулся и глянул на чародейку. Та прикрыла рот ладонью и смотрела на парней ошалевшими глазами.
— Ну как тебе такой розыгрыш? — иронично поинтересовался перерожденец.
Девушка быстро взяла себя в руки и вернула на лицо спокойное самоуверенное выражение. Взмахом обеих рук она вмиг затушила разбросанные угли. Затем рыженькая решила высказаться.
— То как ты двигаешься… Теперь я уверена, что магия для тебя лишь хобби. На деле же ты прирожденный боец. Надо сказать, притворялся ты отменно. Не многие могут проявлять слабость, даже когда их жизни угрожает непосредственная опасность. Не пойму только почему, имея талант к чародейству, ты развивал мастерство контактного боя?
Этот вопрос застал Вейгера врасплох. Он не смог сходу придумать убедительный ответ и опустил голову, чтобы Элизабет не заметила его замешательство. В итоге, перерожденец заговорил, после довольно продолжительной паузы.
— Не хотел раскрывать эту карту, но так уж и быть. Потенциал моей души очень мал. Освоить новые заклинания мне гораздо сложнее, чем овладеть мечом или приемами борьбы.
Девушка не повременила тут же озвучить следующее подозрение.
— Я видела тебя голым, Вильям. Ты совсем не похож на человека, который тренирует тело.
Такая настырность со стороны чародейки разозлила Брода. Он не сдержался и грубо ответил:
— Тело тебе моё не понравилось⁈ Спроси у Ганса, как он считает, на кого я похож⁈ — парнишка махнул в сторону светловолосого здоровяка.
Рыженькая упёрла руку в бедро, помотала головой и закатила глаза.
Мечник, тем временем, поднялся на ноги и протёр от сажи лоб. Под слоем гари у него на коже показался красноватый ожог. Мордастый блондин поправил свои растрепавшиеся золотистые локоны, а тогда уж заметил, что подле него стоит и сверлит его взглядом юный чародей. Сердитая рожа Вильяма не предвещала для Ганса ничего хорошего.
— Не обижай Анну! — решил не кулаками, так словами выразить протест воин-авантюрист.