И так, чтобы растянуть удовольствие и детально проследить за каждой схваткой, одновременно сражаться сразу восемь пар никто не запускал. Да и тесновато было бы, не разбежишься особо, не устроишь тактическое отступление… Поэтому четырнадцать претендентов поднялись наверх, а внизу остались двое. Кто с кем будет драться решала шаманка, по каким-то своим соображениям.
Первыми в очереди оказались самый рослый и массивный волколюд, пришедший сражаться в одной набедренной повязке, как и Вейгер, а также долговязый и тоже довольно крупный самец, укутанный в шкуры, вооруженный двумя кинжалами предельно допустимой длины. Амон хорошо знал обоих. Тот что помельче мог из лука подстрелить полёвку на расстоянии в сотню метров. А тот, что покрупнее голыми руками придушил дикорыка.
По команде хранительницы бой стартовал. Со всех сторон полетели рвущиеся на перебой выкрики болельщиков. Гигант помчал в таранную атаку, дабы поскорей перейти в клинч и воспользоваться преимуществами своего тела. Его противник нырнул вниз и в перекате оставил на бедре порез костяным кинжалом.
Наблюдающий Вейгер хмыкнул и закатил глаза. Для него всё выглядело каким-то нелепым, неинтересным.
«Очевидно, что он бы ушёл от захвата перекатом. Его нужно было ловить на земле, пока он крутит свои кульбиты.» — комментировал он в голове.
Бой закончился как и ожидал знающий толк в дуэлях мужчина. Парень с кинжалами немного повыделывался, поуворачивался, помахал своими кортиками. Но стоило ему один раз ошибиться и удар кулака-кувалды отправил его в отключку. Волколюд-гигант с лёгкостью победил и прошёл во второй тур.
Следующими на арену вызвали Шауншана и самого молодого участника, только-только успевшего обрасти весомым уважением в стае. Дружок Амона был облачён в броню из шкуры с нашитыми костяными пластинами. На голове у него сидел шлем из черепа, а на пятернях поселились самодельные костяные кастеты с шипами. У его юного противника был голый торс, короткое платье из шкур и один изогнутый кинжал.
'В драке Шауншан всегда показывал себя хорошо. А вот мальца я ни разу в бою не видел. Есть ли у него шансы?" — рассуждал Вейгер.
По первым выпадам славный воин понял, что молодой не дотягивает до более взрослого волка. Хотя он был довольно хорош, ему не хватало одной десятой скорости, чтобы поспевать за Шауншаном. Бой растянулся, потому что противники оказались почти равны. Броня из шкур и пластинок, в итоге отлично помогла защититься от уколов костяного жала. А вот кастеты окрасились в красный, расквасили нос и выбили несколько зубов. Волчонок сдался, чтобы его не изуродовали окончательно.
Последующие поединки не отличались особой жесткостью. Разница в силах оппонентов быстро становилась очевидна и слабаки просто сдавались, спасая себя от серьёзных ранений.
Амона запустили в отцовскую нору в последней восьмой паре первого тура. Когда он зашагал вперёд, Сиана шлёпнула его по заднице и заверещала:
— Давай, оторви ему хвост! А-у-у-у-у-ф! Вейтрамон сильнейший самец! А-у-а-у-а-у-у-у-у-у-ф!
Его сестра, которая тоже пришла на состязание, сидела грустная напротив своего побитого любовника. Выступление родного брата её не интересовало, ну а перерожденца Вейгера это совсем не задевало. Точнее говоря, ему было просто плевать.
Мужчина остановился посреди песчаной поляны и не думая скалиться, кричать или угрожающе таращить глаза. Он стоял спокойно, опустив лапы, и даже как-то скучающе глядел на своего противника.
Второй по величине волколюд на турнире, взирал на него с противоположной стороны. На его бугристом волосатом теле сидели костяные краги из черепов, а на шее висело ожерелье из острых зубов. Громила был где-то на полголовы выше Амона и его голубые глаза тоже излучали внутренний покой. Широкие кисти растопырили мощные пальцы, деловито приготовив когти к атаке.
По слухам, этот самец победил уже в двадцати неофициальных боях, ни разу при этом не проиграв, поэтому считался фаворитом состязания. Среди сучек он также был очень популярен. Поддержать его пришли сразу семеро волчиц.
— Удивишь меня или просто скучно подёргаешься, как все тут до тебя? — спросил Вейгер с жутко надменной интонацией.
Такой плевок, не только в лицо оппоненту, но и в морду всем участникам, вызывал у толпы зрителей взрыв эмоций. Голубоглазый же просто, молча улыбнулся. Выждав паузу, когда все утихли, он размеренно заговорил:
— Я знаю, что ты рождён не от волка, а от человека, поэтому я не переживаю за исход поединка.