В других обстоятельствах, мужчина с удовольствием погонялся бы за ненавистными существами по лесу, до самого утра. Но снаружи его ждала прекрасная пассия, поэтому он решил обойтись тем, что у арханурцев называлось «прощальная стрела».
Старый воин подбежал к уползающему одноногому лучнику и сорвал с него колчан. Дальше он подобрал лук валяющийся неподалёку и вложил в него стрелу. Тетива натянулась с большим трудом, но разгорячённый боец не обратил на это внимания. Он стал быстро и непрерывно палить по оркам, которые были ещё на ходу. Отравленные стрелы вонзались тем в спины или попадали по ногам. Более точно с таким топорным оружием у волка орудовать не получалось. К слову, яд лягушек не влиял на здоровье болотных верзил — те давно выработали к нему иммунитет. Так что стрелы портили им жизнь обычными механическими повреждениями и это вполне устраивало непреклонного мстителя.
Когда последний зелёный увалень покинул форт, позорно терпя обстрел в спину от одного единственного противника, Вейгер наконец выдохнул. Его работа на сегодня была почти окончена. Он отбросил текущие орочье оружие и побрёл за другим.
«Скоро Шанхаята придёт приветствовать победителя. Не хочу чтобы это сопровождалось мерзкими стонами.» — подумал мужчина, поднимая с земли копьё.
Слой коричневой засохшей крови тягучей коркой застыл на его коже. Ощущение сильной боли ломило тело волклюда от пяток до макушки.
«Нам двоим надо бы настроиться на романтичное настроение.» — размышлял перерожденец, всаживая остриё в глотку трепыхающегося недобитка.
Глава 4. Запретная любовь (часть 6)
Закончив грязные дела, Вайтран направился к проходу в частоколе. Окровавленный волколюд спокойно шагал и оглядывался по сторонам, на случай, если кого-то пропустил. Несмотря на изнурительный бой с тремя десятками тяжеловесных противников, его всё ещё переполняла энергия.
Дойдя до проёма, парень увидел неожиданную для себя картину. Шанхаята слезла с дерева и носилась по усеянной пнями поляне, остервенело сражаясь с отступающими орками. Те не оказывали ей особого сопротивления, а старались поскорее скрыться в лесной чаще. Хвостатая девушка выкрикивала боевые кличи кошачьего племени и мастеровито отстреливала из лука убегающих зелёноголовых уродцев.
Но вот в её поле зрения попал долговязый силуэт полуволка стоящего на входе в форт. На секунду котолюдка вперилась в него глазами и замерла, позабыв обо всём. Оттаяв, она сразу встала на четвереньки и помчала к самцу безудержным звериным бегом. Вайтрану оставалось только ждать на месте, что он и сделал.
Жаркий летний денёк близился к концу. Знойное солнце опустилось к скрытому за деревьями горизонту. Лёгкий ветерок донёс до кожи приятную остужающую прохладу.
Красная девичья щека с разгону врезалась в грязную мужскую грудь. Парню пришлось отшагнуть назад, чтобы тощее тельце красавицы не снесло его и не повалило наземь. Тонкие когтистые ручки сдавили торс ещё сильнее, чем при первой встрече, после долгой разлуки. От головки закрытой ухоженными синими волосами донеслись прерывистые вздохи и всхлипы.
— Я… Я д-думала ты погиб… — давясь горькими слезами, проговорила девушка.
Самец хотел обнять и утешить взлонованную малышку, но его руки были по плечи в зловонной коричневой жиже, и ему показалось кощунством класть такие лапы на чистенькую нежную спинку.
Какое-то время они постояли нерушимо, пока кошка размазывала носом слёзы по ключице волка. Затем она резко отстранилась, взглянула обеспокоенными глзами в лицо Вайтрана и быстро затараторила:
— Что тут произошло⁈ Ты ранен⁈ Нам нужно перевязать твои раны! Где выходит кровь⁈
Отвечая ей, парень не изменился в лице.
— Я в порядке, никаких ран нет. Нужно просто помыться и отлежаться.
Услышав это, синевласка растерялась и нахмурила бровки. Она отступила на шаг и недоверчиво осмотрела возлюбленного с ног до головы.
— На мне нет моей крови. — уверенно сказал самец.
Девушка приоткрыла рот, оставаясь в смятении. Потом она наконец обратила внимание на побоище внутри орочьего логова. Кошка прошла за ограду и окинула взглядом погром, торчащие повсюду стрелы, топоры, копья и множество раскиданных трупов. Сначала она просто мотала головой из стороны в сторону. Затем тихо пробурчала:
— Ничего не понимаю…
Зверолюдка повернулась к волку и протёрла кулачком розовые от плача веки. Они постояли молча, глядя друг другу в глаза. Первой прервала молчание Шанхатая, повторив свой вопрос более настойчиво:
— Что. Здесь. Произошло?