– Нельзя терять время, ты права. Нужно разобраться с этим, чтобы мы смогли спокойно жить, строя планы на будущее.
– Аксей, ты хоть представить можешь, какие трудности впереди? – будто прочтя мои мысли, спросила Яника.
– Пусть они будут самыми страшными! Я пойду на всё, – уверено ответил я.
Её нежные руки скользнули по моей шее. Я в её объятиях. Она смотрит в мои глаза, а в моей груди пылает огонь. Она нежно целует мою шею. Мои руки сильно обхватывают её спину.
Яника, как мне не пойти на смерть, если ценой победы будешь ты? Никакая сила не сможет остановить меня. Лишь в этой схватке со смертью и я, и она обретем спасение. К сожалению, оно придет к нам лишь таким путем. Будет невероятно сложно, но это не предел. Могло бы быть куда хуже. Спасения могло не прийти и вовсе, несмотря на то, какую за него цену мы готовы были бы платить.
Меня парализовал страх, стоило мне открыть глаза. От этого омерзительного чувства я боюсь шелохнуться, а уж куда там повернуть голову. Что мне делать?
Передо мной ясно отчерченная черта. Мне придётся через неё переступить, так или иначе. Я располагаю двумя вариантами того, что находится по ту сторону. Да, там либо счастье, либо безумие. Умерший во мне оптимизм готовит меня к худшему, но всё ещё живущая во мне надежда кричит, что шанс ещё есть. Мне нужно всего – то повернуть голову.
Я вижу чудо. Счастье есть и сейчас оно принадлежит мне и Янике. Сегодняшним утром сладкий сон оказался реальным. Прекрасная, очаровывающая Яника лежит рядом со мной, в нашей постели. Сквозь зашторенные белым тюлем окна в комнату заливается солнце. В этом ярком свете я неспешно разглядываю каждую точку на её теле. Яника само совершенство. Её кожа чиста и гладка, её волосы пышны, шелковисты, а их блеск неподделен. Она дышит так тихо, что это действие выдает только двигающаяся от вдохов и выдохов грудь. Неспешно я вновь поднял свой взгляд на её лицо. Я встретился с её взглядом. Теперь на меня смотрят два огромных малахитовых глаза, в которых переливаются лучи солнца.
– Доброе утро, любимый.
– Добрый день, моя радость, – ответил я.
Яника удивленно взглянула на часы, висящие на стене, но удивляться здесь было нечему. После такой ночи мы могли бы спать хоть до самого вечера.
– Как ты себя чувствуешь?
– Лучше, чем когда – либо раньше.
На её лице засеяла обворожительная улыбка, которая теперь наполнена загадочностью.
– Поза.. – прервалась она. – Пообедаем?
Я растерян. Я уже и забыл, когда я в последний раз слышал от кого-нибудь подобное предложение.
– Конечно.
Яника нежно целует меня и встаёт с кровати. Она подошла к окну и распахнула его настежь. Нежный ветер подхватил невесомые шторы и окутал ими Янику. Он точно пытается ласкать её самым нежным образом. Я вижу её силуэт со спины. Яркое солнце слегка окутывает пространство между ней и стоящим на подоконнике цветком. Завораживающая картина. Весь мир в мгновение ока преобразился. Былые краски вернулись. Я вижу свет, я чувствую тепло! Моё сердце вновь забилось в груди так, как это было раньше. Я чувствую, что я дышу. Я чувствую голод! Вместе с возвращением в моё тело жизни вместе с ней в него вернулись и прочие физиологические потребности.
– Ну, тогда топай на кухню, а я пока переоденусь. У тебя же остались мои вещи? – она задала вопрос, ответ на который ей известен.
– Конечно! Всё на своих местах.
Теперь всё на своих местах. Теперь я не один. Я сижу за кухонным столом, а напротив меня сидит Яника. Я пью приготовленный ею для меня кофе. Я слушаю её голос, а она слушает меня. Мы живы. Мы есть друг у друга. Всё было бы прекраснее, но теперь есть и ещё кое– что.
– Как мы поступим? Мы сообщим родным о твоём возвращении, – спросил я её.
– Нет, – практически не раздумывая ответила она.
Не успей я спросить себя, почему она хочет поступить именно так, как ответ сам собой вырисовался перед моими глазами. Конечно, она права. Зачем стремглав налаживать былое, когда оно висит на тоненькой ниточке? Да, люди узнают, что Яника вернулась. Пройдёт какое – то время, что – то пойдёт не так и всё обернётся ещё большим горем, нежели ранее. Это будет тяжелейший удар для людей самых близких и любящих. Жизнь находчиво поиздевается над ними самым жестоким образом.