– Ох, какое же объеденье.
– Да, это точно.
Насса внезапно остановился. Его взгляд начал изучать дом и его двор. Разглядев всё, к чему прикасался свет единственного в этой части дома фонаря, он довольно закивал головой.
– Аксей, какого черты ты не хочешь жить в таком прекрасном месте?
– А вдруг я уже это делаю? – деловито ответил я.
– Надеюсь, что ты не шутишь! Дом прекрасен, сад шикарен! Какая природа вокруг! Жаль, что инфраструктура здесь не особо развита. Пожалуй, это единственный минус для жизни в этом месте.
– Насса, эта инфраструктура уже порядочно накормила меня собой, даже не смотря на мои молодые годы, – мне стало грустно от собственного умозаключения. – Приехал бы я сюда, испытывая в ней нужду?
Я не знаю, чего мне ждать в ближайшем будущем. Возможно, случится так, что я буду только рад отказаться от всех благ общества ради собственного счастья. Пожалуй, что это не станет для меня очень уж болезненным ударом.
Мы в доме. Янику не видно и не слышно, но она – то уж точно глаз с нас не сводит. Для нас двоих сейчас всё очень волнительно. Моё усиленное от возбуждения сердцебиение предательски выдаёт меня. Хорошо, что Насса пока ничего не заметил.
Мы проходим на кухню. Друг бесцеремонно усаживается за стол. Я гляжу на него в свете висящей над столом лампы. Насса стал более светлым, нежели раннее. Меня это удивило. Я не стал думать о том, как с ним могло произойти подобное, учтя , что я сейчас под действием какого – то зелья и скорее всего именно из -за него я вижу Насса иначе.
Да, Яника действительно очень быстра. Пока я ожидал появления Насса на горизонте, она приготовила ужин и даже накрыла на стол. И даже на троих. Насса заметил это, от чего на его лице появилось ярко выраженное недоумение.
– Аксей, в чём дело? Мы ждём кого – то ещё? – серьёзным голосом сказал он.
Я уселся за стол. Мне нужно собрать всю волю в кулак. Я не мастер медленных и аккуратных подготовительных речей перед шокирующими новостями. Мой внутренний я толкает меня в спину. Волнение нарастает. Я смотрю на свои сложенные на столе руки. Удивительно, как это они ещё и не дёргаются. Нависшая тишина просто убивает меня. Я больше не могу молчать. Да здравствуй, очередной переломный момент. Теперь только вперед.
– Понимаешь, друг, дело вот в чём. Ты наверняка догадываешься, что я не стал бы просить тебя тащиться в такую даль, на ночь глядя по всяким пустякам?
– Само собой, – Насса принялся за ужин. – Я же понимаю, что ты не просто так оказался в столь отдаленном месте. Продолжай.
– Яника здесь, – Насса замирает. Он смотрит на меня шокированным взглядом.
За всё время её отсутствия я никогда не заводил о ней разговора. Я старался избегать подобных дискуссий, и при мне никто и никогда не осмеливался обсуждать судьбу Яники. Был лишь единственный случай, который недавно случился за поздним ужином в доме моих родных. Асандр в тот вечер сказал, как по мне, лишнее. Все предполагали, что Яники уже может и не быть в живых. Все знали, что моё спокойствие лишь маска, которая держится на последней ниточке. Все старались помочь мне отвлечься от всего этого. Теперь я сам завел этот разговор, да ещё и самым непредполагаемым образом. Я только что сказал Насса, что Яника здесь. Не думает ли он, что я свихнулся?
– Аксей, ты что это такое говоришь? – Насса отложил приборы в сторону.
– Насса, Яника сейчас здесь. Она в этом доме, – я стараюсь говорить серьёзнее и убедительнее.
Насса встал. Он начал ходить взад – вперёд, то и дело странно косясь на меня. Он точно знал, что я не шучу. Возможно, что он сейчас вспоминает наш с ним последний разговор, состоявшийся после того, как Насса и сам видел Янику в утреннем лесу.
– Но как же так? Нет, ты наверняка шутишь. Знаешь, давай сделаем так! Ты признаешь, что это была дурацкая шутка, а я сделаю вид, что этого разговора не было, – Насса не на шутку занервничал.
– Я не могу сказать тебе, что это всего – лишь шутка, – после сказанного мной в наш разговор внезапно для нас двоих вмешалась Яника.
– Здравствуй, Насса, – она сидела на лестнице, ведущей на второй этаж сего дома. Выражение её лица невозмутимо и спокойно. Наверняка она устала от того, что Насса всё никак не соглашается поверить в мои слова, и решила действовать более радикально, нежели я.
Насса забыл о том, что в его раскрытом от удивления рте осталась непрожеванная пища. Все его мысли и эмоции вырвались наружу, и теперь они ярко читаются на его лице. Бедолага начал бледнеть. Такого я уж точно не ожидал.