Янус повернул голову, отрываясь от зрелища заходящего солнца. Он понял его вопрос:
– Я выбрал тебя еще и потому, что ты великолепно адаптируешься. У Тамира была весьма гибкая психика. Усиливать этот фактор даже не было нужды, но я все же подтолкнул его еще немного. Он, конечно, был не основополагающим, однако, он сыграл большую роль. Из всей вашей пятерки, несмотря на то, что лучшим разведчиком и шпионом стал Расия, ты оказался самым адаптируемым. Даже такой маленький факт: помнишь, ты всегда не любил полусырое мясо. Но после того, как я показал тебе его истинный вкус, всего лишь через пару мгновений ты вгрызался в него, чувствуя, что нет ничего лучше этого сочащегося кровью куска…
Флейм кивнул:
– Я чувствовал, что прошел тогда какую-то проверку. Хотя ты и потерял память, но продолжал проверять.
Повелитель Иллюзий кивнул:
– Да. Потому что сына я решил выбрать себе сам очень давно. И сам проект мне помогала разрабатывать моя мать. Она была бы счастлива увидеть тебя. Своего внука.
– Она видела Тамира, – тихо ответил Флейм.
– Да, – согласился его отец. – Видела. И танцевала с ним его первый вальс. Она тогда пошутила потом, что ты мог бы стать отличным демоном. Кто бы мог подумать, как она окажется права.
Флейм вздрогнул и отвел с глаз челку:
– Хочешь сказать?..
– Ага, – улыбнулся демон, совсем как напроказивший мальчишка. – Она первая обратила на тебя внимание.
– Все-таки ты мамин сынок, – вздохнул мальчик рядом с ним. По-взрослому вздохнул.
– Эй-эй! Это уже оскорбление!
– Разве? – ехидно улыбнулся он.
Кто бы мог подумать в его прошлой жизни, что он будет сидеть и пикироваться с тем, кого звал своим Господином.
Прошлая жизнь – это сон. Тамир теперь тень в его сознании. Хорошая тень. Его хранитель. Его учитель.
– Смотри-ка, Флейм, – Янус внезапно вскочил на ноги. – Твой наставник все же решил не опаздывать на встречу с учеником.
Сын встал рядом с отцом, потрясенно глядя на багровый диск солнца, где, распахнув кожистые крылья, парил огромный дракон.
– Выпендрежник, – хмыкнул Повелитель Иллюзий. – Это и есть Сумрак, сын.
– Демон! – голос гремел над замком. – Ты посмел призвать меня?!
– Ты опоздал на две минуты, тридцать две секунды, – отозвался демон. – Выбирал момент, когда лучи уходящего солнца будут окрашивать твои крылья в багровый отсвет?
– Всегда ты испортишь весь шик появления, – недовольно понизил тон дракон.
Яростный порыв ветра, и он уцепился когтями за кровлю башни, нависая над отцом и сыном, словно темная туча.
Радужные озера глаз без зрачков и белков приблизились к демонам.
– Это худосочное создание и есть твой сын? Не слабоват ли?
Флейм усмехнулся ему прямо в морду, внезапно оказавшись у самого драконьего глаза. Кончик острого меча остановился в миллиметре от пленки, под которой сияла радуга.
– Рискуешь, дракон.
Где-то за спиной рассмеялся Повелитель Иллюзий:
– Ты опять совершил эту же ошибку, Сумрак, что и со мной. Этак, я еще передумаю отдавать его тебе в ученики. Еще выколет таки тебе глаз. А зачем мне одноглазый дракон?
– Шустрый мальчик, – вздохнул дракон. – Очень шустрый… Малец, убери эту опасную иголку.
Флейм медленно убрал меч и уже через мгновение оказался рядом со своим отцом.
Тут уже засмеялся дракон:
– А еще он сообразительнее тебя, демон! Ты в свое время не успел избежать моих когтей.
Янус оглянулся на сына и снова улыбнулся:
– Сыновья всегда в чем-то превосходят своих отцов. Это закон жизни, дракон. Тебе ли этого не знать.
Вздох был ему ответом.
А потом он обратился к самому Флейму:
– Пойдешь в ученики к старому, медлительному дракону, страдающему приступами обоснованного самомнения и превосходства над всеми остальными?
Бывший бес усмехнулся, не осознавая, что сейчас его ухмылка точно копирует такую же на лице его отца:
– Пойду.
– Тогда заключим договор, – крылья распахнулись и снова сложились на спине дракона.
Флейм вопросительно посмотрел на Януса. Тот медленно кивнул:
– Дай свою ладонь и сделай на ней надрез.
Порез моментально наполнился алой кровью. Но он почти не заметил это, так как все его внимание захватило зрелище дракона, который вытянул морду так, чтобы она оказалась вровень с демонами на обзорной площадке. Из пасти, полной острых, белых, крепких зубов, выскользнул язык, и Янус поднял нож. Быстрое движение. И небольшой надрез появился на мягкой плоти.
– Флейм.
Он понял, что должен сделать, окровавленная ладонь легла на место разреза на языке без дрожи. Их кровь смешалась. Через минуту все было закончено, и оба пореза затянулись на глазах.