– Привет – выпалила слегка озадаченно девушка и поставила на стол поднос со стаканами.
Прямые черные волосы незнакомки доходили до середины спины, в голосе и взгляде чувствовалась гостеприимность, но вряд ли это был ангел. «Да и само место не похоже на то, где есть телепатия» – подумал Ричи.
– Ты погибла? – решился спросить Ричи в наступившем молчании.
– В автокатастрофе – равнодушно бросила девушка. – Превышение скорости. Ричи почувствовал себя оглушенным, словно неподалеку взорвался снаряд или светошумовая граната, с которыми ему приходилось иметь дело на войне. Он подпер руками голову и уставился в стол, когда вопрос вывел его из сомнамбулического состояния.
– А ты как здесь оказался? – спросила девушка.
– Был убит в бою – выдавил Ричи, глядя в пол. – Когда меня выбросило из тела, я услышал, как санитары сказали, что, судя по расположению отверстий, в сердце угодило несколько пуль. Они пытались еще что-то предпринять, но меня уже уносило вверх.
Девушка поджала губы и какое-то время они вновь посидели в тишине.
– Что это за место? – прервал молчание Ричи.
Девушка отпила из горла бутылку «Джонни Уокера».
– Чистилище – незамедлительно ответила она, словно ожидая этот вопрос, и встала, оставив Ричи наедине со своими мыслями.
Ответ врезался в сознание, словно пуля, наносящая первое боевое ранение. Ричи почувствовал, что девушка ответила серьезно и искренне, казалось, что так и есть на самом деле, но от этого не полегчало. В сознании зароилось лишь больше вопросов.
– Будешь виски? – как бы мимоходом спросила девушка. – Только алкоголь уже тебя не тряхнет.
Ричи охватило некоторое замешательство. Сознание больше не чувствовало ни жажды, ни голода, ни прежних желаний выпить что-либо вообще. Но не было чувства пресыщенности, лишь ощущение свободы от потребностей. Можно было выпить и можно было отказаться. Ричи кивнул и девушка налила в стакан «Джонни Уокер».
– Я – Кэт – представилась девушка, протянув Ричи руку.
– Джон – сказал Ричи и пожал ладонь девушки. Он почувствовал обычную кожу.
– Уже прочитала – улыбнулась девушка и Ричи хмыкнул, вспомнив о своем имени на униформе.
– Я прошел милю по этой пустоши, прежде чем увидел эту хату. Откуда она взялась, Кэтрин? – спросил Ричи, хлебнув виски. На вкус оно казалось таким же, как и при жизни, тем самым сорокаградусным «Джонни Уокером». Возможно, в земной жизни все это тоже было бы призрачным и безвкусным, таким же невидимым, как их души.
– Не знаю – усмехнулась Кэт. – Бар был еще до того, как я сюда попала, хотя вывеску сделала я. Говорят, здесь нет ничего в радиусе нескольких тысяч миль. Может, это единственное строение здесь. Помню, как я стояла как вкопанная, когда впервые увидела этот закуток. Я слышала, что некоторые души прошли пятьдесят тысяч миль – две окружности Земли, но видели лишь одно и то же. Один и тот же пустынный песок и путевые столбы.
Ричи повертел в руках стакан со своим виски. Янтарная жидкость перетекала из стороны в сторону, так, как в прежней земной жизни. Но было похоже на то, что расстояние здесь ничего не значит.
– Я представлял себе чистилище несколько иначе, с вечно горящим очищающим огнем. Зачем я здесь? – спросил Ричи, продолжая смотреть на стакан.
– Каждый находит свой ответ на этот вопрос – произнесла Кэт после короткого раздумья и вновь замолкла, словно дав возможность остаться наедине с самим собой.
Ричи сделал еще один глоток, слушая необычную тишину. Не было ничего, что могло бы издать какой-то звук. Ни прохожих, ни машин, ни собак, ни листьев на деревьях, ни дождя. Из каких химических элементов состоит все это, в какой среде здесь распространяются звуковые волны? Ричи одолевало все больше вопросов, на которые он не мог ответить.
– А что у путевого столба с нулевой отметкой? Ты была там? – спросил Ричи.
– Ничего. Я сидела там некоторое время. Такое же место, как и здесь, за порогом – ответила Кэт
В какой-то момент в дверь постучали.
– Открыто! – бросила Кэт, будто зная, кто придет, и встала со стула.
В бар зашел незнакомец.
– Джон, это Цви – представила вошедшего Кэт.
Ричи молча пожал руку со странным ощущением. Его стали окружать такие же, как и он, те, чьи тела уже были преданы земле или огню крематория.
– Наведываюсь сюда периодически, когда пейзаж опять надоест – буднично бросил Цви. – А потом опять ухожу, когда наскучит бабская компания.