— Замри, амиго, всё кончено, — постарался сказать я как можно спокойнее, но получилось, как обычно, — грубо и зловеще.
Торчок вздрогнул и суетливо протиснул ладонь между пухлых квадратов дивана. Неужели прятал оружие там?
— Не двигайся! — рыкнул я, не сдерживая злобы.
Пресвятая Мария, упаси мальчишку от глупых поступков! Я сокращал дистанцию и мысленно чертыхался, ведь увидел, как мышцы на кисти Торчка напряглись, будто нащупали что-то. Диабло тебя подери!
Он шустро выхватил пистолет. Руки паренька тряслись так сильно, что ствол описывал в воздухе неровные восьмёрки, пытаясь поймать меня в прицел. В глазах застыл животный страх, смешанный с решимостью.
Мой палец мягко надавил на спусковой крючок. С мерзким шипением испаряющейся жидкости, плазменный заряд прошил его грудь навылет, оставив дыру размером с кулак. Время будто замедлилось. Пацан опустил взгляд на рану, из которой сочился густой дым. Лицо исказилось в гримасе недоверия, и он завалился на бок.
Эти голубые глаза, полные детской наивности и ужаса… Знаю, что будут преследовать меня в кошмарах. Надо же было выбрать профессию копа в отделе по борьбе с синтетическими наркотиками. Самая поганая работа во всём мире!
Стараясь не смотреть на тело, поднёс руку к лицу. Голографический дисплей КПК мягко засветился на запястье, и я активировал канал связи с диспетчером.
— Приём, приём, это Макс. Преступники ликвидированы. Прошу выслать криминалистов.
— Принял. Макс, почему не дождался группы поддержки? — осведомился собеседник, не скрывая раздражения в голосе.
— Толку от них, как с каброна молока.
— Я твои русские поговорки никогда не пойму. Отбой связи!
Началось томительное ожидание.
Я встал у входной двери, прислонившись спиной к холодной стене. Отсюда лучше видно коридор, да и место для маневра есть, если вдруг нарисуются новые угрозы. Соседям тоже незачем глазеть на результаты моей работы. Такое зрелище даже крепким мужикам спать спокойно не даёт, не то что обычным людям.
Группа поддержки, как всегда, где-то застряла. «Один семерых не ждет» — мамины поговорки до сих пор звучали в голове мягким, певучим голосом. Часто ловлю себя на мысли, что все больше становлюсь ее копией. Те же рыжие волосы, то же обостренное чувство справедливости, та же привычка грызть себя за каждое жесткое решение. А вот суровость и медвежью стать явно унаследовал от отца. Все мужчины рода Фаталь были под два метра ростом, широкие в плечах и с хмурым нравом. Наша родословная глубоко вросла корнями в историю. Прадеды были испанскими конкистадорами, прокладывали путь в Новый Свет шпагой и отвагой.
От всего былого величия осталась лишь семейная реликвия — серебряный медальон-ключ на простой цепочке. Отец никогда не снимал его, верил, что это его оберег. А дед… Дед любил усаживать меня на колени и рассказывать удивительные истории о том, что ключ может открыть дверь к величайшему сокровищу мира. Его глаза при этом загорались таким неподдельным восторгом, что я, будучи маленьким, верил каждому слову. Теперь медальон висел на моей груди.
Грустно осознавать, что род оборвется на мне. Какая семья, какие дети? С такой профессией строить долгосрочные планы — не самая лучшая затея. Слишком много друзей не дожили до свадьбы.
Помню, как отец настоял на полицейской академии. «Сын, эти твои игрушки — не дело для настоящего мужчины», — говорил он, глядя, как первенец готовится к очередному киберспортивному турниру. Может, папа был прав. Вместо виртуальных хэдшотов теперь делаю вполне реальные. Система превратила меня в эффективный инструмент, в хорошо смазанный механизм для устранения проблем. Интересно, об этом ли мечтал отец, повествуя мне сказки перед сном?
Размышления прервала группа поддержки в виде троих моих напарников, редких балбесов и двоечников из академии. Не перестаю удивляться, как они до сих пор живы. Как там говорила мама? Дуракам везёт…
— Ола, мучачо, — поздоровался Мигель, настороженно заглядывая внутрь апартамента. — Опять не дождался, герой?
— Видел не раз, как ты обращаешься с оружием. Клянусь святой Девой, ты подстрелишь себя быстрее, чем успею выругаться. Так что лучше займись ограждением территории.
— А ты что будешь делать? — недовольно вопросил Мигель.
— А я уже сделал то, что должен был. Поеду в участок, подготовлю отчеты. Хочу сегодня пораньше вернуться домой. Адиос!
Не дожидаясь ответа, двинулся к выходу. Позади послышались возмущенные голоса напарников, но мне было плевать.