Особенно порадовала банка с квашеной капустой и пара корзин с фруктами, в основном цитрусовыми. Именно витамина C не хватало морякам, из-за чего они нередко страдали от цинги. С парой десятков таких магических комплектов нашим выжившим можно было бы забыть про любые болезни в долгом плавании!
Среди привычной глазу еды присутствовали и местные деликатесы — чужеродные, но интригующие своей неизвестностью. Несколько мисок с чёрной кашей не вызывали доверия. Крупинки напоминали тельца насекомых. Однако аромат, исходящий от этих мисок, заставлял ноздри раздуваться. Это был запах, который невозможно описать знакомыми словами — что-то среднее между жареными орехами, грибами и морем.
Целая корзинка с упругими белыми овалами, похожими на варёные яйца, занимала отдельное место. Их поверхность слегка мерцала, будто внутри теплился собственный источник света.
На десерт этой ночью у караульных будет огромный рулет, конец которого выглядывал из-за края стола. Его поверхность была усеяна тёмными пятнами — следами ягод, впечатанных в тесто. Янис провёл пальцем по краю рулета, собирая сладкий сок, и отправил его в рот со счастливым выражением лица.
Венцом продовольственной магии стали несколько бутылок: одна с горячительным напитком, а остальные, судя по цвету и этикетке, были наполнены фруктовым соком.
— Братва, вы только зацените этот жирный улов! — Янис едва не заорал, но осёкся и заговорил шёпотом. — Столько хавки нам не сожрать! Колбасу, сыр, фрукты и всё, что не портится, пакуем в торбы, а остальное — в кишку.
Когда центр стола освободился, Густаво расположил в нём ведро с ромом.
Караульные окунули чарки, наполнив их до краёв, и жадно осушили в несколько глотков. Началась трапеза, которая была похожа на спортивное состязание — настолько люди отвыкли от нормальной и разнообразной еды. Когда желудки насытились, а ведро опустело наполовину, начались задушевные разговоры о жизни.
— Не, ну психбольная ваще красотка, целый бочонок бродягам подогнала! Мы ж терь каждую ночь будем кайфовать! Да и когда отчалим, ещё останется. Ханна-то чёткая девица! Надо тоже её в нашу толпу подтягивать! — как из пулемёта стрелял словами Янис.
— Что, понравилась? — подмигнул Густаво. — Дойки у неё что надо! Но мне больше Нита по душе. Кровь с молоком! Дерзкая какая! Ух-х, я б её!
Густаво привстал с табуретки и, пошатываясь, показал несколько возвратно-поступательных движений, сопровождаемых шлепками ладонью по чему-то невидимому.
— А я был тайно влюблён в Бурундильду, — поддержал разговор Жека. — Но её вместе с братом проклятый живоглот растерзал!
На минуту за столом повисла немая пауза.
— Помянем Бурундильду, — сказал тост Янис, подняв чарку. — И братана.
— А можно мне тоже этого рому? Хочу быть как вы!
— Ты ж малой ещё совсем! Соку вон попей.
— Гус, не кипишуй, — усмехнулся арестант. — Завтра, может, и дышать перестанем. Пусть пацан берёт своё, тут не детсад.
Троица, теперь уже закадычных друзей, скрепивших узы многократными тостами, вновь налегла на закуски и ром. Когда в ведре осталась лишь четверть, тема разговоров сменилась.
— Братва, и-ик, — Янис поднял палец и качнулся. — Вы хоть думали, к чему катитесь? Я вот с детства грезил морем, пиратами, золотишком. Фильм про Воробья глянул — и всё, крышу снесло. Даже треуголку мне мать купила, но батя, блин, выкинул. Пьяный всегда был, меня с мамкой постоянно мутузил. Пока кто-то его в подворотне не успокоил. Короче, гляжу я на всё это и думаю — детские мечты сбываются!
— Кореш, ты не поверишь! — Густаво облокотился на стол и с хрустом разорвал булку. — Я так зажрался, что даже жить скучно было. Ну вот представь — шесть ярдов на счету, всё есть: яхты, самолёты, икра на завтрак, блондинки на ужин… А кайфа — ноль! Ну не мразь ли я, а?
Бразилец прервался и осушил очередную кружку. Достал из рюкзака палку полукопчёной колбасы, смачно тяпнул и продолжил.
— Да я даже в Тибете с монахами жил! — Он хлопнул себя по груди, залпом опрокинул ещё одну чарку. — До того жизнь наскучила, что реально думал с самолёта сигануть. Без парашюта. В море. И знаешь, Янис, я с президентами за руку здоровался, министры передо мной приседали, а я только об одном мечтал — снова прочувствовать жизнь. И вот, походу, звёзды сошлись! Начинаю всё с нуля. Здесь я никто, и звать меня никак! Но я выстрою новую империю!
— Фига ты красава, — подытожил собеседник с лёгкими нотками зависти в голосе. — Малой, а ты чё по жизни хочешь? Э-э, малой?
Жека сдался первым. Его сознание отключилось, вероятно, ещё четверть часа назад, но никто этого не заметил в пьяном угаре. Морда молодого грызлинга покоилась прямо возле тарелки с остатками листьев салата, которые так пришлись ему по вкусу.