А ещё травница всю ночь варила зелья лёгкого исцеления, используя рецепты, которые открылись ей совсем недавно. Двадцать небольших склянок с деревянными пробками, заполненные бурой жидкостью, были переданы Эстебану. Командир выдал бойцам по зелью, а оставшееся оставил себе на хранение. Что касается стеклотары, Юаньжу использовала осколки бездны и обычный пляжный песок, чтобы на выходе получить готовый, удобно упакованный продукт.
Мы покинули лагерь и поволокли пушку в сторону горы. В лафете имелось два крюка, в которые продевались канаты для удобной транспортировки. Не руками же толкать!
Вскоре нас догнала Ханна. Она молча стояла рядом с удивлёнными мужчинами и разглядывала что-то в небесах.
— Потерялась? — недовольно буркнул Эстебан. — Приказ был чёткий: ворота на замок и сидеть в лагере. Разворачивайся и марш домой!
— Пф-ф, — фыркнула она, страдальчески закатив глаза, и пошла обратно.
Я мгновенно оказался рядом с Ханной, схватил её за запястье и нарочито громко сказал:
— Эстебан так шутит! Добро пожаловать в отряд, милости просим.
Когда она развернулась, то бросила мне кокетливый взгляд, но тут же вновь уставилась в небо, приоткрыв рот…
Мы продолжили путь.
— Боец, я понимаю, что ты сравнял счёт в наших состязаниях и вообще борзоты объелся, — раздосадовано ворчал Эстебан прямо мне в ухо. — Но давай-ка не перегибай палку! Что это сейчас было?
— Тише, амиго. На уровень личности её посмотри!
Вояка бросил взгляд в сторону полуобнажённой женщины и почесал репу. У жрицы удачи был уже двадцать девятый уровень. Для всех оставалось загадкой, как именно ей удаётся так быстро прогрессировать и на что она способна. Но я-то знал!
Наша армия насчитывала пятнадцать существ, средний уровень которых был ближе к двенадцатому. Это внушало оптимизм и придавало сил тащить чёртову пушку десять километров до горы. Пузырники лопались один за другим, запасы стремительно поглощались. С мужчин пот стекал рекой, да и Соларис был какой-то злой сегодня.
Моя новая фляга с пространственным карманом ходила по рукам. Единожды даже удалось её пополнить у ручья. Дважды мы останавливались, чтобы починить колёса лафета. Благо, Ганс прихватил для этого нужные материалы. Тащить половину тонны металла по пересечённой местности оказалось той ещё задачкой.
До горы оставался всего километр, когда мы, после четырёх часов пути, устроили последний привал перед штурмом ворот.
— Сначала зачищаем охрану, потом открываем проход, — жёстко скомандовал Эстебан. — Макс, Мутуа, вы в авангарде, держите удар. Такеши, Янис, Густаво — за ними, строй клином, не даём обходить с флангов. Остальные — третья линия, огонь без суеты, своих не цеплять. Работаем чисто и слушаем мои приказы. Погнали!
Густаво с Мутуа схватили канаты и поволокли пушку. Мы решили оставить её в половине километра от горного прохода, после чего вступить в бой.
— Ну сколько можно её таскать? — Ханна хихикнула, склонив голову набок. — Давайте-ка я помогу…
Блондинка подалась вперёд, ловко сбросила лямки чудо-рюкзака и натянула его на дуло. Под всеобщие аханья пушка начала скукоживаться в размере, пока не стала почти игрушечной. Да там же минимум двадцатикратное уменьшение!
Натужно кряхтя, она забросила сумку за спину и залилась истеричным смехом.
— А раньше? — хором выкрикнула толпа.
— В следующий раз будете вежливее! — задрала носик Ханна и смело шагнула вперёд.
Вот мы и на месте. Горный проход в пятистах метрах впереди. Стражники в матовых чёрных доспехах были неподвижны. Они видели крупную группу выживших, но оставались безразличны. Пока что.
Я покрепче сжал в руках новенький молот. Каждый из нас проверял снаряжение с методичной тщательностью. Позади нас Ханна установила пушку. Даже несмотря на высокий уровень, те двадцать-тридцать килограммов в её рюкзаке заметно отягощали. Неужели совсем в силу и телосложение не вкладывалась? А может, она вообще очки характеристик не распределяла? Или… попросту вложила всё в удачу?
— По местам! — приказал Эстебан. — Лучников беру на себя, дальше по команде!
Мексиканец замер и примкнул к оптическому прицелу. Его дыхание стало медленным, глубоким. Время растянулось. Первый выстрел разорвал тишину, и прежде чем эхо успело вернуться от скал, прозвучал и второй. Это был его классовый навык, оставляющий синий шлейф и бьющий точно в яблочко.