«Солдатик»? После всего, что случилось, эта гнида смеет называть меня «солдатиком»?
— Рука у него была сломана, — каждое слово вылетало как пуля. — Но Макс не из тех, кто бежит первым. Всех вытащил — сам не вышел. — Я швырнул Янису камень. — Держи. Пусть гложет. Он сгорел за тебя, ясно?
Арестант даже не попытался поймать самоцвет. Тот ударился о его грудь, шлёпнулся на палубу и, звякнув, покатился прочь.
Я сверлил взглядом ублюдка, видя, как он сутулится и едва сопли не пускает. Жалкое зрелище.
В голове промелькнули картинки: Макс, который всегда со мной соревновался, порой поддаваясь; Макс, разбивший жужжерианцев; Макс, который помог мне навести порядок в голове после бегства от живоглота; Макс, всегда готовый отдать последнюю каплю воды товарищу. И теперь его нет — из-за этого куска дерьма.
Оформить бы ему пулю меж глаз, но тогда старания друга оказались бы напрасны. Макс отдал жизнь, чтобы спасти даже такую мразь. Пусть Янис прозябает в своём жалком существовании. Это будет его персональным адом.
Двинулся к бойцам и наполнил кружку до краёв. Руки ещё подрагивали от сдерживаемой ярости.
Вокруг меня мир уже начал меняться под действием рома. Раджеш превратился в какого-то индийского певца и звонко горланил что-то неразличимое, картинно размахивая руками.
Мутуа, судя по всему, после нескольких горячих чарок танцевал в стиле захмелевшего брейкдансера. Здоровенный африканец, в обычное время молчаливый и серьёзный как надгробие, сейчас ловко крутился, лёжа на спине, при этом едва не роняя ногами-вертушками бутылки с соком. Соратники наблюдали за перфомансом двух творческих личностей и довольно голосили, хлопая в ладони и отбивая ритм по чему попало.
Я сел у борта и принялся неторопливо цедить ром, чувствуя нутром его пламенные прикосновения. Тепло разливалось по телу, но душу не грело. Перед глазами всё ещё стояло лицо Макса.
Интересно, во что превратится наша «команда» к утру? В кучку заблудших душ без цели и надежды? Или в банду головорезов? А может, в пиратов? Чёрт его знает.
Пойду плесну ещё рома.
Тем же временем, события глазами Макса.
Вот она — чёрная бездна посмертия. Не райские кущи, не объятия доброго отца, а грёбаная пустота. Я завис в воздухе, окружённый непроглядной темнотой, что давила на меня суровой безысходностью.
Вверх, в сад Творца? Нет, явно не туда вела моя дорожка. Слишком много грехов осталось за спиной. Теперь только вниз.
Но к чему же тогда эта пустота? Неужели даже ад меня не принял, и суждено мне целую вечность болтаться здесь, в подвешенном состоянии между мирами, пока рассудок не разобьётся осколками?
— Ха-ха-ха! — послышался позади зловещий демонический смех.
Я развернулся и обнаружил, что тело подчиняется мне. Пожелал переместиться — и движение далось мгновенно, словно всегда умел это делать. И тут увидел… его.
Диабло собственной персоной стоял передо мной, являя собой существо из пульсирующих мышц и сгустков крови. Руки, непропорционально длинные, почти касались пола. Заострённые, как лезвия, пальцы подёргивались в предвкушении.
Чудовищная улыбка растягивалась до самых ушей — неестественно широкая и полная жёлтых зубов. А глаза… Эти хищные глаза я узнал бы из тысячи. Красные угольки зрачков горели тем же огнём, что я видел однажды. Тогда демон помог справиться с Диловаром. Значит… это всего лишь братишка, а не владыка преисподней!
Массивные рога венчали его голову, извиваясь, как змеи. А за спиной раскрывались демонические крылья с острыми костяными наростами.
От такого зрелища любой бы умер повторно. Прямо на месте. Но странное дело — страха не было. Только жгучее любопытство: как эта тварь оказалась внутри меня?
Впрочем… какая теперь разница? Здесь, в пустоте между мирами, остались только я, демон и бесконечность тьмы вокруг нас.
— Демон, говоришь? Так и есть… Но скажу тебе одно — тьма во мне не порок, а суть. Мы по-другому не живём.
Голос звучал хрипло и зловеще, с насмешливой угрюмостью. Значит, братишка умеет читать мысли. Что вообще происходит?
— Вижу, ты всё ещё цепляешься за жизнь… Как трогательно, — он устрашающе улыбнулся. — Но не беда, я вновь подставлю тебе руку помощи. Нужна всего-то подпись… кровью.
— То есть я могу увидеть солнце и друзей?
— Именно, — он сложил руки на груди.
— И чего же ты хочешь взамен? Я-то думал, что мы друзья. А друзья, знаешь ли, сделки не заключают! Верят друг другу на слово! Или ты желаешь выглядеть в моих глазах партнёром, где каждый лишь преследует свою выгоду? В таком случае более не назову тебя братишкой!