– Этот человек собирается покончить с собой, – сказала она.
Холодный ветер нес по улице рваные грязные бумаги. Роботы-уборщики еще не выходили на смену.
– Нет, не собирается, – ответили ей. – Он собирается установить мировой рекорд по прыжкам с высоты. Это по вашей части. Займитесь им сами.
Но это было не по ее части. Человека, который рискует жизнью, чтобы установить рекорд, уж никак не назовешь нестандартным. Нам всем свойственно стремиться к славе.
Она постояла еще минут десять, ожидая, что рекордсмен все же прыгнет, но не дождалась, села в машину и направилась в контору. Утренние улицы в этой части города были пусты. Обычный рабочий день горожан начинался в десять и продолжался до двух – всего четыре часа, но этого было достаточно. Ведь наступил век изобилия, век, когда главной задачей человека стало не профессионально производить те или другие вещи, а профессионально их потреблять. Машины уже давно умели справляться с любыми проблемами вообще без человека. Век желудка пришел на смену векам мускулов и интеллекта.
Лора остановилась на пустом мосту у Капитанского парка и вышла. Подошла к парапету. Нащупала в кармане маленький предмет. Вытащила, не глядя бросила вниз. Капитанский парк выглядел печальным, будто уже чувствовал скорую осень. Утренний ветер шумел в ушах, и она не услышала звука удара о воду.
В конторе царило оживление. Наконец-то привезли партию микросфер, приборов, о которых стало известно уже неделю назад. Микросферы представляли собой черные чемоданчики, к которым прикреплялось полушарие, выгнутое из очень тонкой пластинки некоторого вещества желтого цвета. Весила каждая микросфера двенадцать килограмм, что совсем не мало. Микросферы являлись самым современным достижением стандартизации. Теоретически, они позволяли стандартизировать каждого отклоняющегося за несколько секунд. Отпадала нужда в длительном лечении, в исправительно-воспитательных мерах, длящихся годами. Но толком об этот чуде техники пока ничего не было известно. Ходили лишь слухи. Посему директор конторы, Львович, растянул утреннюю пятиминутку на целый час.
Львович рассказал о том, что технология производства микросфер была удачно скопирована с некоторого артефакта, предположительно внеземного происхождения. В последние десятилетия, когда дальние космические перелеты стали обычным и довольно быстрым делом, подобных артефактов было найдено множество. Правда, большинство попыток что-то разгадать и скопировать заканчивались провалом. Скопированные предметы отказывались приносить какую-либо пользу. Дело обстояло так, как будто дикарь из каменного века, увидевший телевизор, высекает точную копию телевизора из куска скалы – и ждет, что она начнет передавать последние спортивные новости. Единственными более или менее удачными попытками копирования были: имитатор кошачьей шерсти, размножающий каждый натуральный кошачий волосок в миллионах экземпляров и работающий только с кошками нескольких строго определенных пород, да еще оптический нажиматель клавиш, устройство, которое позволяло довольно резво печатать взглядом на клавиатуре. Ни тот, ни другой прибор не нашел широкого применения. Но микросфера – это другое дело. Микросфера – это революция в технике стандартицации.
Львович поведал, что внеземной артефакт был конфискован во время контрабандной перевозки с планеты Тейзг-4, или Планеты Бурь. Таможенников сразу привлек необычно большой вес объекта. Вначале они попытались его украсть, подозревая золото, но потом, когда золота не нашлось, сдали по ведомости. Виновные наверняка наказаны, но они нас не интересуют. Оказалось, что прибор идеально подходит для быстрой и безболезненной стандартизации любого нестандартного индивидуума. Прибор удалось скопировать на удивление легко – он будто сам напрашивался на это. Первая же копия оказалась работоспособной. Микросферы сразу же запустили в промышленное производство. Американцы и японцы пользуются микросферами уже две недели. Мы же, как всегда отстаем. Хотя контрабандист предположительно был русским. Эффективность прибора полностью доказана. Микросферу в мире уже применили десятки тысяч раз.
– Может быть, это подкинули Лепории? – сказал кто-то из зала.
Лепориями называли высокоинтеллектуальную микроцивилизацию, которую основали потомки землян, эмигрировавшие в средине прошлого века. Время от времени Лепории подкидывали землянам безобидные сюрпризы.
– Чего не знаю, того не знаю, – сознался Львович.
Зал слегка пошумел.
– Они там, за бугром, говорят, что можно вылечить даже самый запущенный вариант, – говорил Львович. – Но они не видели таких запущенных вариантов, которые есть у нас. Ихний запущенный вариант я вылечу голыми руками, безо всякой техники. Так что посмотрим. Наберем статистику. Идите и работайте.
Он попросил остаться Лору после совещания.
– Не хочешь со мной переспать? – спросил он между делом, собирая бумаги.
– Да я уже говорила, что не хочу. Я сплю только с теми, кого люблю. С тобой только в крайнем случае. В смысле, если по принуждению.
– Зря. Проще надо мыслить. Любовь это секс. Любовью надо заниматься, а не пудрить мне мозги. Но я люблю ухаживать, это возбуждает, вносит что-то этакое. Особенная сладость, ну, ты понимаешь. К тому же, секс с начальником не лишен приятности. Ну, мы еще поговорим. Как там твой собачник?
– Нормально. Почти что никак. Простой случай.
– Простой-то простой, – сказал Львович. – Но от него тянутся ниточки. Много ниточек, и так просто их не распутаешь. Но мы не спешим. И ты не спеши. Будешь меня информировать. Как он выглядит?
– Почти нормально. Похоже, что его что-то вывело из равновесия, но это не надолго. У него хорошие характеристики. Попробовать применить микросферу?
– Попробуй. Но не сегодня. Я прикажу, когда надо.
– Ты думаешь, что она может навредить?
– Не думаю. Микросфера просто отсасывает из мозга что-то лишнее. Что-то ненужное и вредное. Как она это делает, никто не знает. Но она работает чисто. Вот и все. Это санитар нашего мозга. Слышала о майнд-энергии? Уже давно проводятся опыты. Говорят, это такая форма энергии, которая позволяет мозгу работать. Мозг налит этой энергией, как банка рассолом. Но она бывает хорошая и плохая. Вредная и полезная. Короче, я ничего в этом не понимаю. И никто толком не понимает.
– Куда это девается? – спросила Лора.
– Что девается?
– Куда девается то лишнее, ненужное и вредное, которое микросфера отсасывает из мозга?
– Ого, какой вопрос! – удивился Львович. – Ты не увлекайся, а то нам прийдется стандартизировать и тебя. Проще мысли, проще. Кстати, ты выглядишь бледной и больной. Я, как влюбленный мужчина, это сразу вижу. Плохо спала? Иди сюда, я тебя поглажу ниже твоей милой спинки.
– Голова болит, – ответила она.
– Так надо было принять таблетку. У меня тоже по утрам болит. Здоровый человек – это тот, кто пьет в меру и думает о последствиях.
– Не в том дело. Просто болит. Еще с вечера. Можно еще вопрос?
– Валяй.
– Раз микросферу скопировали с инопланетного прибора, это значит, что стандартизацией занимаются и в других мирах?
– Конечно.
– Ты уверен? – спросила Лора.
– Лично я уверен. Я уверен, что наша служба необходима. И там, и здесь. В любом мире найдутся люди, которые стараются все усложнить, из прямого сделать кривое, из белого в крапинку, и так далее. У меня есть несколько отличных лозунгов, которые помогают в жизни. Которые я постоянно повторяю. Любовь – это секс. Счастье – это деньги. Здоровье – это умеренность в удовольствиях. Друзья – это возможность занять. А все остальное – просто мозговая грыжа. Поверь мне, я много видел в жизни и пришел к этому. Когда-нибудь и ты поймешь, что только в этом правда. Поймешь, когда поумнеешь.
В этот день он впервые встал с постели и подошел к окну. За окном была знакомая скучища: двор и стена болотного цвета. Знакомая, потому что в последние дни он представлял себе это именно так. Он не хотел смотреть на себя в зеркало, зная, что пластику сделали неаккуратно. Ничего, шрамы это украшение мужчины. Он ждал ее, чтобы продолжить вчерашний разговор. Но она заговорила о другом.